Анастасия не находила себе места, томясь в ожидании вечера и в предвкушении пылкого свидания. Наконец время перевалило за поддень. Купчиха открыла гардеробную, раздумывая, во что бы такое-эдакое обрядиться на сей раз. После мучительных размышлений остановилась на ненадёванном ещё сером платье из тафты, расшитом жемчугом.
Женщина встала против зеркала и приложила наряд к телу.
– Красота! Один только муж, крот слепой, не замечает… То ли дело Илья! Тот завсегда готов оценить! И меня, и наряды мои…
* * *
Василий, оклемавшись, провёл в конторе ещё часа три, пытаясь заставить себя настроиться на работу с бесчисленными товарными накладными. Не выдержав, встал, надел пальто и, ни слова не сказав брату, сел в экипаж и уехал.
– Ну да, конечно, где уж нам с нашим рылом-то, чтоб перед нами ещё и отчитывались, куда и зачем… То выше вашего барского достоинства, – проворчал Илья ему вслед. – Небось, опять к зазнобе своей благородной помчался… Ну, да и чёрт с ним! Может, так-то оно и лучше… Спокойно домой приеду, с Настасьей встречусь…
При воспоминании о любовнице у Ильи, как обычно, начало пульсировать в низу живота. Странное дело! Казалось бы, связь их длится почти уже восемь лет, а сие трепетное ощущение до сих пор не исчезло… А ещё удивительнее, что за эти неполные восемь лет Илья так более и не пожелал ни одной другой женщины – для него существовала только Настасья! Эх, как он сожалел порой, что всегда и во всём уступал старшему брату! Вот и Настасью в Екатеринодаре в силу мягкости характера когда-то уступил… А ведь всё могло бы сложиться иначе… Глядишь, теперь ни ему, ни Настасье не пришлось бы мучаться…
Проверив приход-расход за истекший день и сделав соответствующие записи в конторской книге, Илья Иванович с чувством исполненного долга и искренним вздохом облегчения покинул контору и устремился в Бахметьевский, в съёмную свою квартиру.
Под предлогом «прогуляться и подышать свежим воздухом» Анастасия Николаевна тоже покинула особняк мужа на Пречистенке и поспешила на свидание к его младшему брату. Уж больно ей не терпелось узнать, состоялся ли, наконец, между Глызиными разговор о разделе капитала.
Анастасия давно мечтала уйти от мужа. Даже то обстоятельство, что жить с Ильёй придётся невенчанной, её не пугало. Главное, чтобы Илья окончательно избавился от влияния старшего брата, а уж потом-то она своего добьётся! В случае раздела капитала они с Ильёй смогут уехать в Петербург или любой другой город (да хоть за границу!), где Василий вряд ли станет их разыскивать…
«Эгоистка»[16] свернула в Бахметьевский переулок и остановилась перед домом, в коем Глызин-младший снимал квартиру. Анастасия поднялась на второй этаж, достала из сумочки ключ и открыла дверь. В квартире было тихо и темно: значит, приходящая прислуга уже ушла.
Купчиха привычно зажгла канделябр на входе, сняла тяжёлые шубу и шляпу, расшнуровала и скинула меховые ботинки. Потом прошла в небольшую, но уютную гостиную, обеспеченную камином. Очень уж нравилось Анастасии восседать в кресле против камина, предварительно протопленного предупредительной прислугой!
Анастасия заняла любимое кресло, прикрыла ноги шерстяным покрывалом, угрелась после улицы и… задремала.
Илья же, войдя в квартиру, по разбросанным по всей прихожей вещам тотчас догадался, что любовница уже прибыла, и громко позвал:
– Настасья!
Анастасия, потянувшись и отгоняя остатки сна, сладко откликнулась:
– У ками-и-ина я…
Илья вошёл в гостиную и расположился в кресле напротив. Анастасия, воображая себя молодой и грациозной, медленно поднялась, подошла к Илье и обвила его шею руками, к коим тот немедля прильнул губами.
– Илюша, у тебя щёки холодные, – чмокнула она в ответ любовника в нос. – Ну, не томи… что там у вас с Василием?
– Ничего-с, – признался Илья.
Анастасия проснулась окончательно:
– Как ничего? Почему? Ты имеешь все права на раздел капитала! Закон на твоей стороне!
Илья занервничал:
– Настенька, не всё так просто…
Анастасия обвила шею Ильи ещё крепче:
– Что, Василий не соглашается ни в какую?
Илья кивнул.
– Боже мой, что же делать?! – воскликнула Анастасия и всплеснула руками. – Но я не могу жить с ним и далее! Сил моих более нет!
