Интенданты и тайные военные советники, придворные поставщики держали в своих руках весь аппарат снабжения. Большинство из них начинали свою деятельность, имея лишь небольшой капитал, но за несколько лет приобретали солидное состояние. Именно на поставках для армии Исаак Зальдер, придворный финансист из Вены, сделал блестящую карьеру. У него на службе находились почти все придворные евреи Германии. Нет ни одной семьи придворных комиссионеров, которая не была бы упомянута в его актах в качестве сопоставщика или помощника.
Когда после освободительных войн военное управление решило взять в свои руки продовольственные поставки для армии, придворные финансисты перевели свои состояния в банки или вложили их в земельные участки.
Семья Зелигман в 1835 году стала совладельцем Баварского ипотечного банка. У младшего сына Аарона Зелигмана, которому в 1814 году было пожаловано дворянство, капитал в акциях составлял к этому времени 3 миллиона 347 тысяч флоринов, семья Ротшильов имела 1,5 миллиона, а третий придворный финансист Якоб фон Гирш — 1 миллион. Таким образом, из общего количества акций на сумму 10 миллионов гульденов более половины сосредоточилось в руках этих придворных финансистов.
Придворные евреи часто состояли и на дипломатической службе — в качестве политических агентов, резидентов, консулов и советников посольств.
Так, например, финансист Беренд Леман помог Августу Сильному получить корону короля Польши, Лефман Беренс финансировал продвижение своего герцога при избрании его курфюрстом Ганновера, Пост Либман финансировал в Берлине коронацию первого короля Пруссии.
Одна из важнейших задач княжеских придворных финансистов состояла еще и в том, чтобы, используя свои связи в Вене, подготовить почву для сословного повышения своих господ. Это стоило немалых денег, и придворные банкиры охотно выдавали кредиты.
Политически самым значимым придворным финансистом при дворе герцога Карла Александра Вюртембергского был Йосеф Зюсс Оппенгеймер. Не случайно Лион Фейхтвангер обращается в знаменитом романе к событиям той поры, когда страна все еще не могла оправиться от разрушений и потерь, понесенных во время Тридцатилетней войны.
Еврей Зюсс проделал путь от простого торговца и частного банкира до всесильного тайного советника, директора монетного двора и сборщика налогов, некоронованного властителя Вюртемберга. Он единственный среди придворных финансистов проводил политику, направленную на то, чтобы превратить средневековое сословное родовое государство Вюртемберг в современное абсолютистское государство.
Еврей Зюсс, как известно из истории, потерпел неудачу и поплатился за это жизнью.
Вся система привилегий, характерная для зарождающейся бюрократии того времени, сплотила придворных евреев в единую касту.
Их служебное положение при дворе подчеркивалось самим количеством занимаемых должностей: гофмейстер и старший повар, лакей и доверенное лицо, придворный ювелир, агент, резидент и, наконец, тайный советник. Особенно почетным считался титул старшего придворного агента и казначея. Им были наделены Йосеф Зюсс Оппенгеймер, Венцель Эфраим и Крелингер в Пруссии, Исраэль Якобсон в Брауншвейге и Касселе.
При большинстве дворов, за исключением Вены, с титулом было связано и определенное жалованье. Даже те придворные финансисты, которые уже стали миллионерами, в том числе и Ротшильды, придавали этому жалованью большое значение, поскольку оно подчеркивало их преимущественное положение, хотя и составляло, как правило, всего несколько сотен талеров в год.
Назначение придворного комиссионера с соответствующим титулом и жалованьем, как и всех прочих чиновников, скреплялось особой грамотой. Нелишне заметить, что эти грамоты, написанные на пергаменте, отделанные красным бархатом и украшенные желтой лентой, были подлинными произведениями искусства.
Такой документ содержал обязательства придворного посредника служить верой и правдой интересам князя, приносить ему пользу и ограждать от неприятностей. Любопытно, что все грамоты имели одинаковый текст.
У придворных агентов были и особые привилегии. В частности, они освобождались от обязательных еврейских налогов и раввинатского суда, подчиняясь княжескому суду наравне с другими чиновниками двора. Кроме того, они обладали правом содержать личную синагогу и личных учителей. Они также могли не носить на груди обязательную желтую еврейскую эмблему и наделялись правом жить в пригороде, а не в еврейском гетто.
