В рапорте управляющему Морским министерством Н.В. Копытов представил свои соображения о целесообразности занятия островов в Тихом океане. Соображения адмирала выглядели так:
«Ни один из посещенных мною пунктов… не представляет вообще удобств для устройства в них угольных складов…» Адмирал считал, что их удаленное положение, потребует плавания «через большие штилевые пространства». На это и уйдет весь принятый с расположенных здесь складов уголь. Накопленные же в этих местах «запасы для флота потребуют охраны — в мирное время от туземцев…, а в иных случаях даже от крайне безнравственных шкиперов европейских коммерческих судов, в этих водах плавающих. В военное время, дабы таковые склады не сделались бы добычею… неприятеля, которому они хорошо будут известны заблаговременно, потребуется весьма серьезная оборона. По дальности расстояния… она будет стоить дороже обороняемого.
Болезненность и смертность между людьми, для этой цели здесь поселенными… будут чрезвычайно большие. Услуги же этих складов будут условные — в мирное время они нам не нужны, а в военное… труднодостижимы по своей отдаленности…» В то же время Н.В. Копытов считал полезным устройство фактории.
«Распространившиеся весьма значительно германские торговцы по островам Тихого океана послужили поводом для Германии взять некоторые из этих… островов под свой протекторат. Если бы и в России нашлись такие предприимчивые торговцы, то нашим правительством могли бы быть приняты те же меры, мало его обязывающие, но весьма для него полезные… В каком бы пункте не водворилась русская торговая предприимчивость, он всегда будет до некоторой степени полезен нашим военным судам. Преимущество частных владений в подобных пунктах, между прочим, еще и в том, что нападение на них неприятеля составит справедливый прецедент нашим крейсерам, как репрессалия[18] для нападения на его владение подобным же образом…
На основании вышеизложенного я пришел к заключению, что приобретение пункта в океане в наше владение через допущение частного доверенного лица к устройству на нем фактории под покровительством русского флага весьма желательно и полезно…»
Отрицательную позицию по отношению к идее приобретения тихоокеанских островов занял управляющий Морским министерством И.А. Шестаков. «Считаю своим долгом… заявить, — писал он, — о том первенствующем значении, которое я придаю на крайнем Востоке Японскому морю. В этих северных широтах уже создан и существует необходимый нам самостоятельный морской центр (Владивосток. — Ю. К), дальнейшее развитие которого зависит от отпускаемых нами средств. Создание же новой морской станции под экватором представляется слишком большим затруднением…»
Диаметрально противоположной точки зрения придерживался Н.Н. Миклухо-Маклай. В своем письме начальнику Главного морского штаба вице-адмиралу Н.М. Чихаче-ву он писал: «Я… убежден, что для Вас морское значение России в Тихом океане — дело не конфиденциальное… Для этой цели, полагаю учреждение “морских станций” в Тихом океане должно казаться Вам желательным. Я не подразумеваю под именем “морской станции” микроскопического адмиралтейства, крохотной казармы, значительного лазарета и быстро населяющегося кладбища, — а удобный порт в здоровой местности, где бы военные и другие суда могли бы найти склад угля, запасы провизии и других самых нужных морских принадлежностей для ремонта судов, порт, который мог бы сделаться со временем, центром для русской колонии в Тихом океане».
Находясь в Австралии Н.Н. Миклухо-Маклай узнал о высадке в Новой Гвинее на берег, носящий его имя, немецкого десанта. Он немедленно написал письмо Александру III:
«Ваше Императорское Величество!
Принужденный несправедливым захватом Германией берега Маклая в Новой Гвинее, я послал сегодня утром телеграмму князю Бисмарку в Берлин, заявляющую, что туземцы этого берега отвергают германскую аннексию. Осмеливаюсь надеяться, что Ваше Императорское Величество одобрит этот шаг… и всепокорнейше прошу о даровании туземцам берега Маклая российского покровительства.
Мельбурн. 9 января 1885 года»
