По этому поводу мы высказывались на последнем пленарном заседании. В частности, было сказано, что если советская сторона согласна с предложением о выходе войск из соприкосновения, то вопрос о конкретных мерах, о том, на какое расстояние выводить войска и т. д., мог бы стать предметом дальнейших консультаций. У нас при этом одна цель — предотвращение вооруженных конфликтов.
Я не раз подчеркивал, что этот вопрос является чрезвычайно острым. Я не раз приводил пример с районом Теректы (Жаланашколь. — Ю.Г.). В этом районе, именно благодаря нашей сдержанности или благодаря тому, что мы прекратили в одностороннем порядке патрулирование в этом районе, больше не было конфликтов. Но не впадайте в заблуждение и не принимайте нашу сдержанность за слабость.
Возьмем последний пример. Когда 30 мая 1970 г. на реке Хэйлунцзян (Амур. — Ю.Г.) четыре наших рыбака на двух небольших лодках ловили рыбу около острова Хуанцинцзыдатундао (вблизи от города Хэйхэ), к ним подошли два патрульных советских катера, на борту которых было более 20 вооруженных советских пограничников, которые насильно увезли двух из четырех китайских рыбаков на советскую сторону. Зачем это нужно было? Разве это решение вопроса путем консультаций? Этот инцидент показывает, что выход войск из соприкосновения является совершенно необходимым. После развода войск таких инцидентов больше не было бы.
Возвращаясь к проекту соглашения о временных мерах в целом, мне хотелось бы сказать, что проект китайской стороны является обоснованным; он действительно обеспечивает сохранение статус-кво и предотвращение вооруженных конфликтов; по большинству вопросов соответствует договоренности глав правительств. По тем вопросам, по которым не была достигнута полная договоренность, на наших переговорах можно было бы продолжить консультации. У нас при этом только одна цель — предотвращение вооруженных конфликтов. У нас нет никаких других побочных целей. Вам бы поменьше мнительности в этой связи.
Мы готовы вести переговоры и консультации. Мы стремимся к тому, чтобы достичь соглашения. Когда вы говорите, что сдвиг в переговорах, заключение соглашения о временных мерах, рассмотрение прохождения линии границы и заключение на этой основе договора о границе и о режиме границы отвечают интересам наших двух народов, то я полностью разделяю эту точку зрения. Мы никогда не считали, что решение вопроса о границе отвечает интересам только советской стороны и просим не считать, что заключение соглашения о временных мерах отвечает только нашим интересам.
Конечно, наш уважаемый глава советской делегации хорошо знает, что в мире сейчас очень напряженная обстановка, особенно в районе южнее нашей страны, где американский империализм все разнузданнее осуществляет агрессию. Однако если полагать, что в такой обстановке КНР может поступиться принципами, будет спешить в решении какого-то вопроса, то это было бы абсолютно ошибочным. Мы боремся за правду, за то, чтобы переговоры продолжались. Мы обладаем терпением. Мы соседние страны. С этим ничего нельзя поделать. Следовательно, надо стремиться к тому, чтобы отношения между нами были отношениями между добрыми соседями, чтобы не было между нами войны…
Мы хотим шаг за шагом решать проблему. Китайская сторона является сторонником того, чтобы терпеливо продолжать консультации, чтобы прийти к какой-то договоренности».
В свою очередь, В. В. Кузнецов высказал свою позицию по вопросу о статус-кво и о линии границы. Он отметил, что китайская сторона приписывает что-то советской стороне, а потом сама с собой дискутирует. Получается при этом разговор глухонемых; «докажи, что ты не верблюд». Китайская сторона в одностороннем порядке раскрыла содержание встречи глав правительств в публикациях, датированных 7 и 8 октября 1969 г.
12 июня 1970 г. состоялась встреча глав делегаций.
Цяо Гуаньхуа заявил, что он хотел бы поглубже остановиться на своей позиции в вопросе о статус-кво. Он сказал:
«У вас применяется термин: «существующая линия границы». Мы против такой постановки вопроса. У вас, в вашей позиции есть следующие ключевые моменты:
