– «Ричард II». – Дрейк задумчиво погладил бороду.
В этой пьесе, вызвавшей много споров после первой постановки, рассказывалось о свержении монарха. Ее не ставили уже много лет.
– Мы же слышали, что Эссекс собирался привлечь актеров, когда шпионили у дома Святой Простоты! Надо было ожидать чего-то в этом роде. Намерения Эссекса яснее ясного. Он наконец поведет своих сторонников против королевы.
– Да, и вполне возможно, прямо сейчас. Так что поторопись! – Она тотчас развернула сверток.
Дрейк скривился:
– Что это, черт возьми?
– Твой костюм. А чем он тебе не нравится? Что, цвет неудачный?
– Это же лиф и юбка, Розалинда!
– Да, и еще белокурый парик. Поверь, я с таким трудом нашла парик, который был бы тебе впору.
– Я не надену женскую одежду! – рявкнул он.
– Наденешь, если захочешь жить, – отозвалась она. – Никто ничего не заподозрит, если ты будешь в женской одежде. Я принесла бритву, чтобы сбрить твою бороду. Давай переодевайся и прекрати спорить.
– Ты что, хочешь еще раз меня унизить?
Розалинда, посмеиваясь, обняла Дрейка.
– Нет, муж мой, я пытаюсь спасти твою упрямую задницу. А теперь раздевайся.
– Прекрасно, – взревел он, выдернув из ее рук платье цвета лаванды, – но я не покину Лондон до тех пор, пока не уверюсь, что мятеж Эссекса подавлен.
– А какое тебе дело до этого?
– Пусть королева Елизавета остается на троне достаточно долго, для того чтобы отчитаться за свои грехи перед нами. Я верну тебе твой дом, даже если это будет мое самое последнее дело на земле.
– И оно точно будет последним, если твоя гордость окажется сильнее желания жить. – Она вытащила бритву. – А теперь садись, я помогу тебе сбрить бороду.
Впоследствии историки немало напишут о мятеже Эссекса. Они расскажут, как в то самое утро граф выскользнул через черный ход Эссекс-Хауса на Стрэнде, когда за ним пришла королевская стража, и как он с толпой своих вооруженных сторонников устремился к центру города. Лондонцы, вытаращив глаза, смотрели на эту толпу. Одни торопливо скрывались в своих домах и магазинчиках, захлопывая за собой двери и закрывая ставни. Другие радостно приветствовали мятежников. Но ни один человек не присоединился к тремстам повстанцам. Историки расскажут, как Эссекс проехал по улицам Полтри и Ломбард в поисках тысячи вооруженных солдат, которых ему якобы пообещал шериф. Но шерифа Смита нигде не было. Узнав о приближении мятежников, он исчез. Много будет написано и о том, как Эссекс с ужасом осознал, что потерпел поражение, и как он, вернувшись в Эссекс-Хаус, в отчаянии искал способ добиться прощения королевы. Но его арестовали, судили и вынесли смертный приговор. Спустя две недели тридцатичетырехлетний Роберт Деверо положил голову на плаху, и палачу пришлось трижды взмахнуть топором, прежде чем он сумел отрубить ему голову.
Многое будет рассказано об этих событиях, но ничего не скажут о мужчине в платье цвета лаванды и белокуром парике, который скакал перед толпой Эссекса по улицам Лондона, призывая горожан не поддерживать мятежников.
Дрейк несся на черном жеребце, предупреждая о приближении Эссекса. Неизвестно было, что больше поразило лондонцев – новость о мятеже или же вид мужчины в женском платье, – но Ротвелла заботило только одно – незыблемость королевского трона, а потому он и думать не думал о таких мелочах. И пока Дрейк не наткнулся на Годфри Бланта, он с честью выполнял свой долг.
Годфри во главе десятка лордов и вельмож, объединившихся для борьбы с мятежниками, направлялся к Уайтхоллу, чтобы защитить королеву. Узнав Дрейка, он вдруг вытащил из-за пояса пистолет и нацелил его прямо ему в сердце.
– Мать говорила мне, что я найду вас среди мятежников, Ротвелл, – выпалил он в каком-то диком возбуждении, обливаясь потом.
– А она не посоветовала тебе сходить в туалет, прежде чем ты отправишься спасать королеву?
В ответ Годфри лишь взмахнул оружием.
– По какой-го причине, господин Ротвелл, в отличие от леди Розалинды я не нахожу вас забавным. А кроме всего прочего, вы сейчас должны быть в Тауэре.
– Я бежал.
Бесформенные губы Годфри растянулись в некоем подобии улыбки.
