Силь-Бухра сказала Бо, что она думала, что после нее ты уже не вырулишь. На том берегу реки жили почти одни русские. Летом Бо в спортивных трусах пошел провожать Бера в Психушку, и какие-то женщины посреди улицы стали его пристыжать. А противные эстонцы ходили в трусах даже по библиотеке и свободно клали свои длинные ноги на книжные столы и полки.
На том берегу была Психушка и Ленинградка с Профилаком, и если идти вверх по Ленинградке, какая-то русская забегаловка, где Бо с Солоничем ели суп с мылом, по-видимому, принятые за эстонцев. В библиотечном кохвике с красно-ковровым полом за круглыми вращающимися столами Бо с Бером или Килраком пили кофе, объедаясь сладкими желто-творожными булочками, обсыпанными сахарной пудрой, остающейся на губах, и пахнущими на всю библиотеку.
Пилька сосет шоколадную дольку, отпивая бочкового кофе. В "Руккилилле" Бо работал рабочим по залу, сидя в обеденный перерыв на мешках с сахаром, отпивая из бутылки холодного молока, откусывая от батона с изюмом и отчитывая из бледнозеленого тома собрания сочинений Тургенева.
У женщин в положении свои причуды. Величка пришел с беременной женой на Херне на день рождения Килрака, и жена сразу садится в кресло и говорит, что терпеть не может Лермонтова. Обладарский случайно встретил Бо в центре города, пригласил к себе в гости за реку в семейное общежитие и накормил пельменями.
Дорцев с радостным смехом в голосе говорил "дико". "Дико раздражает", "дико понравилось". У Бо был комплекс неразговорчивости. Бо ездил стопом, садился в машину и молчал всю дорогу. Все говорили Бо, что его и сажают - чтобы поговорить, но он ничего не мог с собой поделать. Только высаживаясь, Бо говорил "до свиданья" и "счастливо вам добраться", которое дико раздражало его самого. Однажды Дорцев сказал Бо, чтобы он был поразговорчивей, потому что к ним в комнату будут заходить разные умные люди, и им может не понравиться, что он живет в одной комнате с таким Бо.
Очень странная комната Тарасика три кровати все остальное какое-то полуполоманное большинство предметов были составными частями или обломками каких-то вещей под кроватями стояли кастрюли с присохшей на дне недоеденной или подгоревшей кашей залитые водой по ночам Плуцер забирался к себе наверх и читал Грегуару вниз Бродского или Хэменгуэя.
Розовощекий Витек вист над танькиной кроватью в тристатринадцатой и дико ухмыляется. На Тийги Пам запрыгивал на кровать с разбега. Слайк принял нас прямо в кровати, так с ребенком и лежал, с нами разговаривал. Голый мужик лежит на кровати, ребенок по нему ползает, неподвижная Дашка и свет какой-то торшерный. Эбонитовый перстень достался ему от шахтеров. Они надевают его на одну руку, когда идут вниз, в забой, а потом, когда делают это, что-то важное, не помню что - то переодевают на другую.
На Пяльсони все может служить кроватью: стол, стул, пол, подоконник, раковина, газовая плита. Дорцеву нравилось лежать на кровати в углу голым и курить, стряхивая пепел под одеяло. Величка спал на верхней кровати с беременной женой. На улице 21 июня Бо купил красную люстру на память о лампочке Дорцева, воротничке Велички, штанах Гну и повязке на руке охранника, ударившего на вокзале в Москве палкой по спине какого-то бомжа.
Каждый год из земли выступали камни, и все ездили собирать их в эстонские колхозы. Даже Бер, и Килрак, неудачно бросив камень, разбил ему очки.
В золотой век нашего долюбовного периода Бо знал почти наизусть рассказ Василия Аксенова "Жаль, что вас не было с нами", который автор читал на пластинке. В перерывах между лекций Бо с Килраком ходили по 21 июня, и Бо читал его Килраку почти наизусть, а Килрак неприлично ржал. "За что, не знаю, такого человека, как я, выгонять из дому?.." "Как шипит на сковородке жареная картошка..." "Велосипедная команда на непросохшей мостовой..." Бо почему-то думал, что имеется в виду "команда" в значении "сигнал". Какая еще такая "велосипедная команда"? - думал Бо, - свисток, что ли?.. Нет, звук вращающихся о мокрую мостовую велосипедных шин!.. Но только тогда почему он - команда?
