— Его одежда была аккуратно разложена на кровати, — сказал я. — Похоже, Клайв принимал душ, а потом, вместо того чтобы одеться, прошел в гостиную и застрелился.
— А кто-то подбросил бедную кошечку с бантиком и моими наилучшими пожеланиями вокруг шейки, чтобы полиция подумала на меня? — Леонард плеснул дорогого коньяка в рюмку и выпил его одним конвульсивным глотком. — Ты заставляешь меня нервничать, старик!
— Мне удалось произвести лишь беглый осмотр комнаты, — продолжал я отчет. — Дело темное. Ненормальная дамочка не дала мне позвонить в полицию. Она также притащила котенка ко мне домой. Уверен, она не случайно оказалась в “Бонго”, когда я там появился. Значит, весь вечер кто-то водит меня за нос. Выбор небольшой: либо ты, либо Зои Парнелл.
Леонард одним глотком прикончил оставшийся коньяк, потом поспешно зажал ладонью рот, поскольку реакция его желудка оказалась неожиданной.
— Прошу прощения! — Он очень осторожно выдохнул. — А у этой ненормальной дамочки есть имя?
— Фрида Паркин.
— Ого!
— И-го-го! Осел! — рявкнул я. — Еще чуть-чуть, и я забуду, что имел несчастье быть знакомым с тобой, шут!
— Так ты не вызвал полицию? — Он погладил свои мясистые щеки лопатообразными пальцами. — Значит, бедняжка Клайв до сих пор так и лежит на полу?
— Я не вызвал полицию сразу, — уточнил я. — Но я сделал это по дороге сюда.
— Следовательно, теперь я в любой момент могу ожидать визита какого-нибудь хитроумного детектива?
— Звонок был анонимным. У меня и так достаточно неприятностей, чтобы еще объяснять им, почему я не позвонил сразу из квартиры.
Леонард плеснул еще коньяку себе в рюмку.
— Что-то я выбираю себе неудачных приятелей, не так ли? Сначала Лестер Андерсон, а теперь вот Клайв!
Из-под алой портьеры показалась Мышка, разбежалась и прыгнула на кушетку, покрытую леопардовой шкурой, затем опрокинулась на спину, и лапки замелькали в воздухе.
— Она думает, что кушетка существует исключительно для ее удовольствия, — хихикнул Рид. — У нее мания величия!
— И не у нее одной, — ехидно бросил я. — Рано или поздно, а скорее всего, рано полиция свяжет твое имя со смертью Джордана. А если окажется, что это убийство, тебе придется туго!
— Ты же не думаешь, что кто-то совершил убийство только ради того, чтобы подозрение упало на меня, верно? — Он хитро мне улыбнулся. — Нет человека, который бы так ненавидел меня.
— Я тебя ненавижу, — признался я без обиняков.
— Ты еще тот негодяй! — Леонард снова потер себе щеки. — Фрида Паркин, говоришь? Сексапильная малышка с длинными нечесаными черными волосами? Выражается словно портовый грузчик, который только что уронил себе на ногу молоток?
— Она самая, — кивнул я.
— Последний раз я видел ее пару месяцев назад. В то время она жила с Чарли Стерном, — А кто такой, черт его” побери, этот Чарли Стерн?
— Хороший вопрос, Рик. Полагаю, Чарли задает его себе по крайней мере дважды в день. — Леонард заметил убийственный блеск моих глаз и протестующе поднял руку. — Ну, не потеряй штаны, старик! У этого Чарли по двадцать восемь пальцев на каждой руке, и каждый палец засунут в отдельный пирог. Думаю, его можно назвать финансистом.
— А с чего это он тебя так ненавидит?
— А почему ты думаешь, что добрый старикан Чарли меня ненавидит?
— Знать Леонарда Рида — значит его ненавидеть, — изрек я. — Так все-таки почему же Стерн тебя ненавидит?
— Ну, из-за той идиотской испанской аферы. — Леонард отхлебнул немного коньяку и на минуту задумался. — Все случилось приблизительно год тому назад. Чарли финансировал костюмный эпический фильм одного независимого продюсера в Испании и попросил меня оказать ему честь сыграть злодея. Сценарий нельзя было назвать произведением искусства, но ведущие роли были поручены Делле Огаст и Дарреллу Слоуну. Там оказался весьма привлекательный молодой официант, который мечтал стать актером, и я в свободное от работы время немного с ним позанимался. К несчастью, испанская полиция неверно восприняла ситуацию. Эти испанцы — ужасно неуравновешенный народ, знаешь ли. Мою визу аннулировали, поэтому на следующий день мне пришлось лететь домой. Единственной заменой мне, которую смог найти продюсер за такой короткий срок, был этот ужасный боров, Хэл Твиннинг. И конечно же фильм провалился. Чарли почему-то обвинил в этом меня. Последний раз, когда я его видел, у него на руке висела эта странная дамочка с жаргоном портового грузчика. Я хотел утешить его, говорю: “Ты же потерял всего каких-то два паршивых миллиона! Ведь для тебя это сущие пустяки!"
