Рейс был только через день, поэтому искатели приключений были вынуждены остановиться в гостинице.
После заселения историки решили провести время под навесом на веранде уличного кафе за чашкой кофе.
Роберт смотрел на Диану, а она на него, и девушка понимала, что Джонсон хочет ей что-то сказать, но не решается, и ей было интересно подождать момента, когда он, наконец, произнесет что-нибудь.
В голове героя снова блуждали мысли о том, любит он Сандерс или нет. Его сердце не пылало страстью, как всегда, вернее теперь историк понимал, что это была не страсть, а животный инстинкт. А сейчас это были настоящие сердечные чувства к Диане, они были сравнимы с пламенем свечи: горели медленно и понемногу, но их могло хватить надолго, в отличие от горения страсти как спички.
– Роберт, я вижу, что в хотите мне что-сказать. Почему вы не говорите мне этого? – не выдержала и первой заговорила Сандерс.
Джонсон вздохнул, а затем произнес:
– Я много чего могу сказать вам, но не хочу.
– Почему? Вы боитесь того, что я пойму вас неправильно? – Диана положила свои маленькие нежные ладони на руки Роберта.
«Обычно ты целовал руки дам или даже целовался с ними в губы после этого жеста, – думал герой, – почему же я сейчас не хочу этого? Неужели можно не обращать внимания на внешность и ценить только душу?»
– Мне очень тяжело последнее время, – сказал историк.
– Что случилось? – взгляд Сандерс стал обеспокоенным, и герой увидел в ее глазах желание помочь.
«Но не могу же я говорить о чувствах к ней с ней же?» – думал Роберт.
– Что-то со здоровьем? – спросила девушка.
– Нет, не здоровье, это личное, – заявил Джонсон.
– Я вам мешаю? Я слишком много с вами в последнее время.
– Нет, вы мне не мешаете. Меня переполняют противоречивые чувства, и я не могу с ними справиться.
– А что является причиной ваших противоречивых чувств? – спросила Диана.
– Вы, Диана, вы, – выдавил из себя герой.
– Я тоже испытываю непростые чувства, и причиной их являетесь вы. Я, я не могу сказать, вы, наверное, сами все понимаете.
– А вы? – спросил Роберт.
– Я, кажется, понимаю вас. Я сама не могу поверить в это.
– И я.
«Как же это глупо, все эти тонкости романтики, – думал Джонсон, – но с другой стороны, она понимает меня без слов, и это прекрасно».
«Он смотрит на меня так же, как, наверное, и я на него. Это чудесно, – думала Сандерс, – но почему же он боится сказать? Или это я должна сказать первой? Почему боюсь я? Я боюсь, что он обманет меня, бросит и оставит рану в моем сердце. Но он совсем не похож на человека, способного на это. Он смотрит на меня как ребенок, как будто первый раз влюбился».
– Я должен сказать вам, Диана, я люблю вас, – сказал это Роберт, собрав все силы в кулак.
– Я тоже люблю вас. Но мне так тревожно, что я не знаю, что с этим делать, – заявила девушка.
– А вы думаете, мне не тревожно? Я тоже в растерянности, – произнес с глупой улыбкой герой.
– Дурачок, – сказала Сандерс и засмеялась.
Понимая, как глупо он сейчас выглядит, Джонсон тоже засмеялся, взявшись за руки с Дианой.
Тогда они поняли, что боятся друг друга и решили, что в этом нет никакого смысла, ведь их чувства взаимны и очень схожи…
Глава 8 «Сказка и быль».
Герои продолжили свой досуг прогулкой. Роберт и Диана шли по старинным улочкам Рима, держась за руки и осматривая этот огромный музей под открытым небом.
– Скажите, Роберт, – вдруг прервала безмолвную идиллию девушка, – а откуда вы знаете, где находится вторая часть карты?
– Для этого, пожалуй, нужно рассказать всю историю семьи Вансштайнов, – заявил Джонсон.
– Но ведь мы же никуда не спешим? – полувопросительным тоном произнесла Сандерс.
– Тогда расскажу вам все в подробностях, – решил герой.
Он видел, что, во-первых, Диане действительно интересна эта мистическая история, а во-вторых, ей, кажется, было все равно, что слушать, лишь бы это говорил Роберт.
Он несколько раз читал лекции в родном университете, и ему казалось, что он никого не интересует, и все смотрят куда угодно, но только не на него.
Но это мнение было ошибочным. Декан говорил, что студенты хорошо усваивали материал, рассказываемый Джонсоном, и тогда историк шутил, что студенты слушают затылком.
