Я бился над этими проблемами несколько десятилетий – но не свел своих наблюдений ни в одну печатную работу. Это тем более предосудительно, что тогда у меня в вопросах печатания была «своя рука владыка».
Вы с большой четкостью проследили значение «сочетания разноодарений» для
этногенеза.
Сказанное Вами об этногенезе хуннов, уйгуров, тюркютов, монголов, киданей, кыргызов, татар казанских и крымских, хазар –
замечательно интереснои прямо-таки основоположно!
Стимулирующее этногенез значение «сочетания разноодарений» не подлежит сомнению.
Вам принадлежит безусловный приоритет в этом важном историко-географическом открытии.
Места с сочетанием географических разноодарений – это, безусловно, наиболее
стимулирующиеместоразвития (не только в смысле этногенеза, но и во многих других отношениях), – если хотите, это месторазвития
в первом и прямомзначении этого слова.
И все-таки качества «месторазвития» нельзя отрицать и за другими местами, хотя бы и не в такой степени отмеченными «сочетанием разноодарений».
Мне кажется, что в
определенномсмысле была и есть месторазвитием и тайга – «от Онежского озера до Охотского моря»...
...Хочу сказать еще два слова о значении «таежного моря», о котором Вы пишете, о его значении для развития
русскогонарода.
Уже до Ермака русские были известны, как большой и храбрый народ. Не только Ермак и его продолжатели (в 50 лет дошедшие до Тихого океана) сделали русский народ народом, способным творчески переносить любой холод (а кстати, и жару), какой только бывает на нашей планете.
Это была огромная и судьбоносная перемена.
Ермак, «одним махом», пересек не менее десятка градусных январских изотерм: перешел из мест со средними январскими изотермами около – 15°Ц в места с январскими изотермами в – 25°Ц и ниже. А его продолжатели вскоре дошли и до областей с январскими изотермами в – 50°Ц (при июльских в +16°, 18°, 20°Ц).
Очень, очень большое значение в историческом развитии имели и имеют великие и малые реки, пересекающие тайгу.
В общем, можно сказать, что движение русского народа по тайге «от Онежского озера до Охотского моря» оказало (и оказывает) на него огромное закаляющее влияние (отнюдь не преуменьшаю в этом вопросе и значения тундры!).
Русский народ развивался (и развивается) здесь в
новом направлении. Также и в этом смысле тайга есть подлинное месторазвитие – хотя, конечно, как и все прочие месторазвития, со своими особенностями.
До пересечения европейцами океана (Колумб и его продолжатели!) степь, простирающаяся от Маньчжурии до Венгрии, была крупнейшей географической стихией человеческой истории (единственный достойный соперник ее в эту эпоху – Средиземное море). Русские, пройдя
насквозьтайгу от Онеги до Охоты, сделали и ее стихией, соразмерной степи.
Тем самым были положены основы русского «континента-океана».
Данный Вами анализ понятия «месторазвития» (применительно к этногенезу)
очень, очень глубок. Но мне кажется, что и в вопросах этногенеза месторазвитий было больше, чем это можно было бы вычитать из Вашего письма.
Не сомневаюсь, что в некоторые моменты истории бывал этноместоразвитием (простите за столь варварское сокращение!) и нынешний Казахский «мелкосопочник» (с высотами до 1500 метров и выше: массив Кызылрай – 1559 м), с его лесами и водами. Это – районы вокруг теперешней Караганды. «Мелкосопочник» весь испещрен «чудскими» конями, что указывает на долгую и сложную этно-историю. Между тем, своими словами о половецкой степи «от Алтая до Карпат» Вы лишаете и его «гения места»
[38].
Что касается общеисторических и экономических месторазвитий, то их еще больше, чем этноместоразвитий.
Но стимулирующее, ускоряющее, усиливающее ход развития значение «сочетания разноодарений» является общим для всех.
Это Вы подметили с большою зоркостью!
Когда будете писать Вашу книгу «Этногенез и географический фактор» (заглавие, конечно, весьма приблизительно!), остерегайтесь формулировок, которые могли бы подать повод для обвинений Вас в «географическом материализме».
Я по последней совести думаю, что народы скорее
выбирали и выбирают
