На мгновение лицо Фрейзера скривилось, как от боли, но снова стало спокойным.
- Что? - прервала Элспет затянувшуюся паузу.
- Все в порядке.
Однако Элспет поняла, что ее слова каким-то образом задели его. Фрейзер что-то скрывал. Почему? Он почти не знал ее. Кроме малыша, которого они зачали, их ничего не соединяло. Они фактически были посторонними людьми. Не совсем незнакомцами, потому что она знала изгиб его спины, прикосновение небритой щеки, низкий звук любовного стона и глубокое дыхание сна.
Но они не были знакомыми. Хотя ее кожа реагировала на его близость, а сердце начинало чаще биться, когда глаза обращались к ней. Она удерживалась от желания протянуть руку и коснуться его губ, чтобы вспомнить их горячий вкус, когда он целовал ее у дерева в ботаническом саду.
Элспет допила чай, поставила чашку на блюдце, размышляя о том, что делать дальше.
- Как все-таки поступим? - спросил Фрейзер.
Почему он решил, что она должна знать все ответы? Потому, что она заинтересованное лицо и вызвала его на встречу? Однако неожиданно ответ пришел сам собой, хоть и не самый простой.
- Что же, если мы оба хотим участвовать в жизни ребенка, думаю, нам стоит лучше узнать друг друга.
В этот момент зазвонил ее телефон, и Элспет вздрогнула от неожиданности.
- Извини, - сказала она, - меня вызывают в операционную. Свяжусь с тобой позже, и мы что-нибудь придумаем. Нам надо о многом поговорить.
Фрейзер поднялся, чтобы проводить Элспет. Возникла неловкая пауза: он не знал, что уместнее - пожать ей руку или поцеловать в щеку. Смятение на лице Элспет говорило о том, что она тоже в замешательстве. Она быстро отступила назад, лишив его обеих возможностей.
- Тогда до скорой встречи, - сказал Фрейзер. - Береги себя.
«И нашего малыша», - не решился добавить он, но Элспет кивнула, словно прочитала его мысли.
Фрейзер старался привыкнуть к мысли, что станет отцом. Как сообщить об этом матери?
Она придет в восторг, он не сомневался. Однако навряд ли она представляла, что это произойдет в результате одной ночи с женщиной, на которой к тому же он не думал жениться.
Элспет, правда, тоже не хотела выходить замуж, что вполне устраивало Фрейзера. В этом вопросе они были солидарны. Однако это сильно затрудняло решение практических вопросов совместного воспитания ребенка. Он не хотел лишь числиться отцом, но и не собирался жить в городе. Вероятно, придется смириться с регулярными поездками на машине по загруженным дорогам Эдинбурга. Как часто? Раз в неделю, чтобы увидеть своего ребенка? Он не может согласиться. Он не пропустит ни одного дня из жизни малыша.
Его пробрала дрожь при мысли о том, чего лишился его отец, когда предпочел мачеху своему ребенку. Прошедшие годы уже не вернешь. Фрейзер не допустит, чтобы это произошло с ним и его малышом. Ребенок ни на секунду не усомнится в любви отца, а для Фрейзера он всегда будет на первом месте. По крайней мере, в этом вопросе они с Элспет едины. Он вспомнил ее слова о семье и обязательствах. Она достойна самого глубокого уважения. Элспет стояла перед тем же вопросом, что его отец, но сделала правильный выбор в пользу семьи, предпочтя ее страсти и вожделению, которые все равно угаснут через пару лет замужества. Подобным эмоциям нельзя доверять. И уж точно, их не поставишь во главу угла при жизненно важном выборе.
Однако почему его душа и тело приходят в такое смятение, когда он вспоминает о страсти и вожделении, которое испытывал к Элспет? Хорошо рассуждать о разумном решении и правильном выборе, но мозг Фрейзера постоянно напоминал о том, как хорошо ему было с Элспет. Он испытывал блаженство и покой, когда, потный и утомленный, держал ее в объятиях. Он ощущал полное удовлетворение просто оттого, что она была рядом.
Вряд ли он допустит это снова. Обманчивые чувства затмевают рассудок и мешают расставлять приоритеты. Сейчас на первом месте стоит его ребенок, а значит, о повторении той безумной ночи надо забыть. Отныне Элспет станет единственной женщиной в мире, которая ему недоступна.
