– Мужчины не задумываются о подобных вещах, – отбивался он. – По крайней мере я! Ник, нужно срочно затащить ее в дом, верно?
– Разумеется.
Томми немного повозился с раздвижными дверями и грубо втолкнул Лорен в дом.
– Да что, во имя неба, с тобой творится? – возмутилась она.
– Сейчас все объясню, – пообещал брат.
Прихожая оказалась темной и пропахшей плесенью. Томми потащил их в глубь дома, на кухню, в укромный уголок с окном-эркером, выходившим на огород монсеньора, занимавший почти весь задний двор. У окна стояли старый квадратный стол, под ножку которого была подложена подставка для бутылки, чтобы не шатался, и четыре стула с высокими спинками. Комнату недавно покрасили в ярко-желтый веселый цвет, но жалюзи были порваны и выгорели на солнце. Их давно следовало бы заменить, но Лорен знала, что денег не хватало даже на самое необходимое.
Лорен стояла посреди кухни, ошеломленно наблюдая за братом. Он вел себя, как нервная барышня: спустил жалюзи до самого подоконника, закрыл двери. Солнечное сияние просачивалось сквозь бесчисленные трещины и дыры, наполняя комнату мягким свечением.
– Что это с ним? – прошептала она Нику.
– Сейчас объяснит, – в свою очередь, повторил тот.
Что ж, придется потерпеть!
Ник подвинул ей стул и сам сел рядом. Но Томми никак не мог успокоиться. Он было тоже сел, но тут же вскочил и взял с покрытого линолеумом стола-тумбы блокнот и ручку. Да что его грызет? Дергается, как будто сквозь него ток пропустили!
Но тут Ник тоже встал, и Лорен нахмурилась. Теперь еще и этот! И лицо такое же мрачное!
Ник ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговку сорочки. Черт, да он просто-таки источает чувственность! Интересно, ждет ли его в Бостоне женщина?
Лорен знала, что Ник не женат, но могут же быть у него подруги! Еще бы, при таком обаянии!
Но тут Ник сбросил пиджак, и фантазиям Лорен пришел мгновенный и жестокий конец.
Аккуратно вешая пиджак, он искоса наблюдал за Лорен. Девушка плотно прижалась к спинке стула, словно пытаясь оказаться как можно дальше от него, и ошеломленно уставилась на пистолет. Всего несколько секунд назад она была дружелюбной и веселой, только что не флиртовала. Теперь же выглядела настороженной и смущенной,
– Вас беспокоит оружие?
– Я думала, что вы следователь, – уклончиво пробормотала девушка.
– Так и есть.
– Но почему в таком случае у вас пистолет?
– Такая работа, – ответил за него Томми. Он лихорадочно листал блокнот, тщетно стараясь найти нужные заметки. Терпение Лорен лопнуло.
– Я достаточно ждала, Томми. И теперь желаю знать, почему ты ведешь себя так странно. Никогда не видела тебя в подобном состоянии!
– Мне нужно кое-что сказать тебе, – сообщил он. – Только вот не знаю, с чего начать. Ник ободряюще кивнул.
– Мне и так все ясно! – охнула Лорен. – Ты все-таки получил результаты анализов, но боишься сказать мне правду. Думал, я закачу истерику, и поэтому тянул? Дело плохо, верно?
Томми устало покачал головой:
– Я получил результаты прошлой ночью и собирался все тебе сказать… позже… после того, как объясню, что произошло вчера.
– Не позже, а сейчас, – настаивала Лорен.
– Доктор Коуэн чувствовал Себя ужасно виноватым из-за того, что в лаборатории все перепутали, поэтому поторопил их. И позвонил мне со свадебного приема, чтобы известить, что наконец получил результаты и все идет лучше некуда. Ну, теперь тебе легче?
– Значит, на этот раз никакой химиотерапии? – с детской радостью взвизгнула Лорен.
Ну вот, опять она ведет себя, как ребенок, а ведь ей так хотелось, чтобы Томми относился к ней, как к взрослой! Но если что-то случится с братом, она этого не переживет!
Только они нашли друг друга, а подлая болезнь старается его отнять!
– Но если все так прекрасно, почему ты места себе не находишь? И не уверяй, что все это мне кажется!
– Наверное, ей лучше послушать запись? – предложил Ник.
– Пока не стоит. Потрясение может быть слишком велико.
– Тогда пусть прочтет полицейский протокол. Томми покачал головой:
– Нет, сначала я сам попытаюсь все объяснить. – И, глубоко вздохнув, отчаянно ринулся в самый омут: – Лорен, этот человек пришел в исповедальню, как раз когда я собрался уходить.
