— А, вот значит почему ты не купил ни то, ни другое!
— Очень смешно, — отрезал Стэн. — Да я не могу внести аванс даже за детский самокат.
— Ну ясное дело: Ходжес зарегистрировал "линкольн" на имя жены, чтобы не привлекать внимания к своей персоне.
— Угу. Или у неё водятся собственные бабки. — Стэн помолчал. — Знаешь, Пит, я бы не удивился, если бы узнал, что дядя Ходжес немножко осерчал. И меня бы также не удивило, что он решил немножко Грира подгазовать.
Я кивнул.
— И вполне вероятно, милашку Дороти вместе с ним.
— Ты думаешь, это её мы упустили сегодня утром в тумане?
— Я бы этого не стал исключал. Если учесть её шашни с Гриром и принадлежащий ей "линкольн", в котором мы его обнаружили, она очень даже хорошо вписывается в картинку.
— Вот только та девчонка в тумане никуда пока не вписывается. возразил Стэн. — Светлые волосы, классная фигура — вот и все, что я могу подтвердить под присягой.
— Жаль, что нам не удалось получше её рассмотреть. А так объявленный нами розыск — все равно что поиски иголки в стоге сена.
— Да, но розыск Дороти Ходжес — уже что-то. Я считаю, что с минуты на минуту к нам должна поступить какая-то информация.
— И то же самое с Ударником Дуганом, — подхватил я. — Как только наши стукачи узнают о том, что он в розыске, уверен: очень скоро его захомутают.
— Не завидую полицейскому, который будет производить арест. Мне легче руку дать на отсечение, чем сидеть в компании прокаженного. — Он усмехнулся. — Не имею в виду присутствующих, разумеется.
— Разумеется, — кисло отозвался я.
— Итак, что у нас дальше по плану, Пит?
— Верн и Дороти Ходжес. Оба. Я уверен, что этих голубков надо очень тщательно прощупать. Они…
Зазвонил телефон.
— Пит, это Тед Винклер.
— Привет, док! Как там у вас в морге?
— Смех один! Просто животик надорвешь.
— Все смеетесь, — хмуро произнес я и кивком попросил Стэна взять отводную трубку.
— Хохочем, — продолжал док Винклер. — Мы просто до смерти ухохотались.
— О Боже! — вздохнул Стэн.
— Стэн, это ты? — спросил Винклер.
— К несчастью, да. До смерти ухохотались — в морге! По-моему, это самая удачная острота, которую я слышал в этом году.
— А что, нет?
— Да, нет, просто ты это очень смешно сказал, Винклер. Повтори, а?
— Мы можем чем-то помочь, док? — спросил я.
— Ты хочешь спросить, чем я могу помочь вам, так? Я же провожу вскрытие трупа. Разве Стэн тебе не сообщил?
— Нет.
— Ухохотались до смерти! — не унимался Стэн. — Вы только послушайте этих шутников из морга!
— Ты что-то обнаружил? — спросил я.
— Ну, до конца финишной ленточки ещё очень далеко, конечно. Но я кое-что обнаружил, что тебе было бы небезынтересно узнать, Пит. Его застрелили.
— Что? — воскликнул Стэн. — Слушай, мы этого парня осмотрели с головы до ног. Пулевых отверстий не было. Верно, Пит?
— Погоди, Стэн. — недовольно оборвал его Винклер. — Я же не говорю, что это было причиной смерти. Ранение двухдневной давности.
— Где оно? — спросил я.
— Касательное на правом трицепсе, размер один-три шестнадцатых дюйма, под прямым углом к позвоночнику, неглубокое. Точнее говоря, в точке самого глубокого проникновения оно имеет глубину около одной шестнадцатой дюйма. Когда я увидел его, то сначала подумал, что это ожог.
— А ты уверен, что это не ожог? — спросил я.
— Абсолютно, Пит. Рана только на первый взгляд напоминает ожог. Но сомнений нет: это след от пули.
— Что-нибудь можешь сказать о пуле?
— Да. Края бороздки отчетливо отпечатались. Я бы сказал, калибр приличный. Не меньше 38-го, а может, и 45-ый.
— По деформации кожи можно определить направление выстрела?
— Да. По характеру деформации кожи на трицепсе и расположению раны можно с уверенностью сказать, что в него стреляли со спины.
— Рана достаточно серьезная, чтобы ему было необходимо обратиться к врачу?
— Да, пожалуй, следовало бы, — сказал Винклер. — Но он не обращался. Обработку раны и перевязку ему делал явно не профессионал, уж поверь мне.
— Жаль, — пробормотал я. — А то бы мы прочесали все сообщения врачей по поводу обращения пациентов с огнестрельными ранениями.
— Не горюй, Пит! — заметил Стэн. — Мы все же можем кое-что предпринять.
