На углу Литейного проспекта и Пантелеймоновского проспекта последовал второй обстрел колонны, более жесткий. Часть кронштадтцев бросилась в подъезды, часть залегла на мостовую, открыв ответный огонь. «Когда мы подошли к Таврическому дворцу, — рассказывал анархист Ефим Ярчук, — все были настолько взбудоражены, что я подумал, что матросы пойдут на его штурм». Некоторые из них и впрямь начали ломать ворота.
Члены ВЦИК в самом Таврическом выслушивали представителей заводов и полков. Из 90 пришедших сюда делегатов слово дали лишь пятерым. Среди них были Мартын Лацис и Сергей Багдатьев. Речи их были вполне определенны: «Вы видите, что написано на плакатах. Тот же вопрос обсуждался на всех заводах… Мы требуем ухода десяти министров-капиталистов. Мы доверяем Совету, но не тем, кому доверяет Совет». И все требования сводились к одному: «Вся власть Всероссийскому Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов!» Рабочих делегатов поддержал лидер меньшевиков-интернационалистов Юлий Мартов: «История требует, чтобы Совет взял власть в свои руки». О том же заявили лидеры левых эсеров — Мария Спиридонова и Борис Камков.
«Один из рабочих, классический санкюлот, в кепке и короткой синей блузе без пояса, с винтовкой в руке, вскакивает на ораторскую трибуну, — вспоминал Суханов. — Он дрожит от волнения и гнева и резко выкрикивает, потрясая винтовкой, бессвязные слова: «Товарищи! Долго ли терпеть нам, рабочим, предательство?!.. Так знайте, рабочий класс не потерпит!.. Мы добьемся своей воли! Никаких чтобы буржуев! Вся власть Советам!»».
На балконе зала, у комнаты большевистской фракции, стояли Ленин, Зиновьев и Троцкий. Зиновьев вспоминал: Ленин, смеясь, говорил нам: а не попробовать ли нам сейчас! Но тут же прибавлял: нет, сейчас брать власть нельзя, сейчас не выйдет, потому что фронтовики не все еще наши…».
Когда к демонстрантам вышел лидер эсеров Виктор Чернов и стал призывать к спокойствию, один из рабочих, поднеся огромный кулак к его лицу, решительно заявил: «Принимай власть, сукин сын, коли дают!».
Вдруг над Петербургом, вспоминал Суханов — разразился проливной дождь. Минута, две, три, — и «боевые колонны» не выдержали. Очевидцы-командиры рассказывали мне потом, что солдаты-повстанцы разбегались, как под огнем, и переполнили собой все подъезды, навесы, подворотни. Настроение было сбито, ряды расстроены. Дождь распылил восставшую армию… Командиры говорили, что восстановить армию уже не удалось, и последние шансы на какие-нибудь планомерные операции после ливня совершенно исчезли».
Митинги в городе продолжались, но уже распыленно. В городе продолжалась стрельба и вооруженные стычки, в которых на стороне правительства принимали участие казаки и юнкерские патрули, офицерские группы. На подходах к Выборгскому району солдаты l-ro пулеметного полка строили против них баррикады. На углу Шпалерной улицы и Литейного проспекта в 9 часу вечера произошло столкновение, когда около 200 казаков при двух орудиях, обстреляли, а затем пытались атаковать в конном строю солдат 1-го пулеметного полка. На поле стычки осталось 12 убитых казачьих лошадей. Всего за эти дни в стычках и перестрелках было ранено и убито около 700 человек. Согласно данным Центрального пункта по оказанию медицинской помощи 3–6 июля 1917 г. было 16 убитых, 40 умерших от ран и 659 раненных.
Временное правительство объявило Петроград на военном положении, с фронта прибыли верные ему войска под командованием поручика Ю. Мазуренко, начались аресты. На следующий день ЦК РСДРП(б) принял решение о прекращении демонстраций.
Оценка июльских событий была различной. Проправительственная печать связывала эти события с Тарнопольским прорывом, представляя их «большевистской попыткой прорвать внутренний фронт». А. Ф. Керенский называл их «ленинским восстанием», связав их выступление с Германским Генштабом. Уже в момент июльского кризиса это обвинение было использовано для дискредитации большевиков. В основе обвинений лежали показания Ермоленко. Главным доводом обвинения также была созданная А. Парвусом экспортно-импортная компания Ганецкого, которая, по мнению Временного правительства, финансировала большевиков.
