Надо сказать, что в своем городе ни Катюша, ни Надюша не имели любимых, кои могли бы время от времени оказываться под рукой: одно время, правда, после мужей и у той, и у другой были какие-то связи, но то время прошло, и сестры жили сами по себе. Ну, конечно, случалось кое-что в веселых компаниях, не без того. Скажем, на встрече каких-то праздников, на именинах, куда Катюша и Надюша неизменно появлялись вдвоем. И, ясное дело, каждый раз, когда та или другая знакомилась с интересными, да даже и не очень интересными мужчинами, они думали об одном - что время их уже проходит, вот-вот окончательно пройдет, и тогда ищи-свищи свое счастье по белу свету, не найдешь, не докличешься, а мимо пройти ох как страшно, а может, это именно тот человек, а вдруг это - в кои-то веки - обернется настоящим чувством, а ты в свои тридцать девять и сорок два мимо протопаешь, может, именно это знакомство и есть главное в твоей жизни, и оставшиеся годы проведут они в радости и взаимопонимании, и вместе, значит, состарятся, а даст бог - и детей заимеют...
Одним словом, ждали. Одним словом, искали. Что ж, все правильно.
Утром все четверо, слегка закусив и опохмелившись остатками теплой водки и шампанского, опять поехали на пляж, искупались, придя в несколько бодрое состояние и погрузившись в машину, отправились обратно, в город. По дороге Алик и Рафик казались утомленными, и уже ни тот, ни другой не старались шутить и поддерживать разговоры, чтобы завоевать расположение сестер и развлечь их. Ребята сидели нахохлившись, напустив на себя равнодушный, отстраненный вид, словно были недовольны чем-то и старались побыстрее отвязаться от своих новых знакомых. Когда же Катюша от переполнявшего ее веселья простодушно запела в машине, Алик, уже нетерпеливо поджимавший на газок, чтобы, значит, быстрее очутиться на месте назначения, глянув через зеркальце в салоне на смеющееся, радостное, загоревшее лицо Катюши на заднем сиденье, обратился на своем языке к Рафику:
- Теперь только не хватало им пуститься в пляс.
Катюша, почувствовав раздражение в его голосе, виновато приумолкла, а Рафик, стараясь разрядить обстановку - что же в самом-то деле, молчать, как на поминки едут? - чтобы не оставить о себе неприятное впечатление, неожиданно стал рассказывать о достопримечательностях Баку, но в основном о ресторанах и кафе, где можно было, по его мнению, вполне солидно кайф ловить.
- Ребята, а дискотека у вас есть? - вдруг, входя в роль разбитной девчонки, поинтересовалась Надюша.
- Конечно, есть! - гордо ответил Рафик.
- Сходили бы, а? - попросила Надюша.
- Только этого не хватало, - отозвался почти даже весело Алик.
Сказал он это, естественно, по-азербайджански и, как оказалось, очень даже зря, потому что тут же получил прокол в талоне вежливости.
- Воспитанные люди в обществе женщин говорят на языке, доступном им, неожиданно светским тоном заметила ему Катюша.
- Слыхали уже, - пробормотал Алик неласково, подтверждая догадки сестер о своей невоспитанности, а Рафик, чтобы замять ситуацию, принялся трещать без умолку на свою любимую тему - о том, какие прекрасные имеются в Баку рестораны и разные там шашлычные и прочее.
- Мальчики, - вдруг вспомнила Надюша, - говорят, у вас ресторан один есть, так там до того все необычно... Как название-то, Катюша?
- "Караван-сарай", - подсказала Катюша.
- А, "Караван-сарай"! - с готовностью отозвался Рафик и пустился рассказывать об этом экзотическом, очень восточном, очень в азербайджанском национальном стиле ресторане, что находится в крепости, возле Девичьей башни, и в ресторане этом вместо кабин имеются каменные кельи вроде пещер, кельи эти завалены коврами, уставлены низкими столиками, на коврах, на лавках разбросаны подушки-мутакке, чтобы граждане жующие, то бишь принимающие пищу, могли облокачиваться и даже возлежать за яствами, подобно древним римлянам, а водка и еда в ресторане "Караван-сарай" - экстра-класса, пальчики оближешь!
- Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, - изрекла по-восточному мудро Катюша.
- Может, и махнем туда сегодня обедать? - простодушно предложила Надюша, поддержав намек сестры.
