— Нет уж, дружище! Хотя бы в выходной день увольте меня от потребления консервов! — скривился Петрухин, возвращая банку на прежнее место. — Будем штурмовать мозгу с использованием исключительно натурпродуктов. Где тут у вас рыбный отдел?
— Вон там, за овощами.
— В таком случае — право руля! Нам с вами, инспектор, потребен фосфор. А фосфор, он — в рыбе, а лучшая рыба — это селедка. И не какие-нибудь пресервы, а натурпродукт из бочки — с головой и хвостом.
— Без вопросов. Только чистить будешь ты.
— Ручонки замарать боимся, господин бывший следователь? Все от форменных белых перчаточек не могём отвыкнуть? — съехидничал Дмитрий.
— Именно. Кстати, за фосфор в рыбе — это понятно. А вот в пиве что водится? Кроме мочегонного? — Леонид скосил глаза в тележку, где из отобранных приятелями продуктов помимо сиротливой буханки хлеба покамест помещалась лишь упаковка баночного пива. — Я к тому, что мы с тобой с дозой случаем не переборщили?
— Да что тут пить?!! Всего-то по два жалких литра на брата и выходит.
— Угу. Плюс литр водки в машине.
— Ну извини: не все философы пьют цикуту. Некоторые — и водку, — риторически отозвался Петрухин. — А в пиве, да будет тебе известно, содержится цельный витаминый комплекс: от редкоземельных до… хм… до часто-земельных металлов. Главное, чтобы, как в прошлый раз, твоя сестрица не читала нам нравоучений о пользе и вреде алкоголизма.
— Расслабься, Ирки сегодня не будет. Равно как и завтра. Так что можешь даже остаться заночевать. Кухо́нный диван в полном твоем распоряжении.
— Что? Будущая студентка пошла вразнос? Девки-мальчики? Печки-лавочки?
— Никаких мальчиков и лавочек! — нахмурился Купцов. — Я ей путевку в Прагу купил, за успешное поступление в университет. Позавчера улетела.
— Шикарно живете, господин инспектор!
— А как же! Стараемся соответствовать. Высокому званию представителя поставщика труб дворам их императорских величеств.
— Она тебе уже отзванивалась? Небось не вылезает там из старо-прамен-пабов?
— Да ты что? Ирка у меня вообще пива не пьет. Даже запаха не переносит.
В ответ на такую вот интимную подробность из жизни купцовских родственников Дмитрий страдальчески закатил глаза:
— О, боги! Где были ваши глаза! Ну зачем вы отправляете в благословенную европейскую, а по совместительству — пивную столицу детей неразумных?! Женского полу, да еще и с абсолютно неразвитыми вкусовыми рецепторами!..
* * *
За двадцать пять утренних минут «черного вторника», в промежуток между которыми втиснулось убийство Людоеда, через антенну, принадлежащую сотовому оператору «Мегафон», прошло четыреста девяносто четыре телефонных соединения. Много, но все-таки не критично. В том смысле, что, имей покойный привычку приезжать на работу не «в такую рань», а хотя бы на часик позже, зафиксированных соединений могло оказаться в разы больше. Ну да в любом случае восемь фирменных бланков, пересланных Свириденкой на почту решальщиков, оказались плотно набиты столбцами цифирей, один вид которых у рядового обывателя способен был вызвать скуку. Навевая ассоциации с таблицами Брадиса или чем-то подобным — занудно-логарифмическим. Синус твою, как говорится, в косинус!
Вот только Купцову и Петрухину эти распечатки не казались скучными. Более того — они их волновали! Вполне вероятно, что одно или несколько из этих четырехсот девяноста четырех соединений принадлежало убийцам Людоеда. Впрочем, столь же вероятно было и то, что убийцы все-таки пользовались портативными радиостанциями и их переговоры растворились в эфире, не оставив следов. «Телефоны! Только телефоны!» — упорно твердил Купцов, словно шаманил, заговаривал, однако на самом-то деле нервничал и сомневался. Понимая, что они с Петрухиным запросто могут вытащить пустышку…
Поскольку с таким количеством бумаг на кухне было не развернуться, партнеры сразу расположились в гостиной. Здесь, после легкого перекуса с легким распитием «водки под селедки», они честно поделили пачку распечаток и занялись анализом. На правах гостя Петрухин взялся «работать с бумагами» удобно и с ногами расположившись на тахте. Купцов же обосновался за столом среди неубранных тарелок и недогрызенных закусок. В общем, в комнате установился тот редчайший «творческий беспорядок», который в этом доме был возможен только в одном случае — в отсутствие контроля со стороны Ирины батьковны Купцовой-младшей.
