– Новости? Газеты? О чём ты?
Остановившись, я перегородил дорогу, и сзади недовольно шикнули, а затем, обходя, проворчали:
– Хитклиф, блин, придурок, встал посреди коридора.
– Ага, – поддакнул кто-то, – достал уже.
Леон подтолкнул меня к окну.
– О боже, Готье, – расстроенно произнёс Леон, затем достал смартфон и принялся торопливо что-то искать. – Только не горячись, ладно? – Он показал экран, на котором я увидел заголовки новостных статей.
«Несовершеннолетний сын Хантера Брума, директора Академии Святых и Великих, пойман на свидании со студентом». А рядом приписка, что Бернард Дон – сын владельца Центральной больницы. На тех самых фотографиях лицо Оливера было размыто, видимо, в связи с тем, что он был несовершеннолетний.
– Твою ж мать, – ёмко заключил я, вчитываясь.
Конечно, стоило ожидать, что фотографии привлекут внимание папарацци. Тут тебе идеальный материал для первой полосы. Но я всё надеялся, что это уляжется само собой. В статье журналист подробно расписывал, кем являются семьи Брум и Дон. Он несколько раз упомянул, что они входят в Совет старейшин, занимают высокие должности и от их решений зависит благосостояние страны. Если в чатах все обсуждали Оливера и Бернарда, смакуя их личную жизнь, то в статье акценты сместились на старших представителей.
– Таких статей полно. Это всё жёлтая пресса… – Леон убрал телефон в карман и горько добавил: – Скандал вышел нешуточный.
– Твою ж мать, – присев на широкий подоконник, повторил я. Рядом уже кто-то сидел, но стремительно ретировался, стоило мне выругаться. Я недовольно потёр переносицу. – Что теперь делать? Все уже видели эти статьи?
– Не знаю… Мне кажется, да.
Я впал в отчаяние. Ночью казалось, что хуже уже и быть не может, но жизнь неожиданно подкидывала ещё больше проблем.
– Ты что-нибудь знаешь про отношения Оливера с отцом? – нерешительно спросил я.
– Только то, что отношения у них натянутые. – Он с волнением посмотрел на проходящих мимо учеников. – Нужно идти. Через пару минут начнётся история.
Мы поторопились, но тут я увидел Клива. Он неотрывно наблюдал за мной, а поравнявшись, бросил что-то едкое.
– Что ты сказал? – громко произнёс я.
Я был на взводе, а Клив, по рассказам Оливера, опять приставал к Леону. Теперь и Оливер пострадал, поэтому, само собой, я принял решение, что, если этот придурок ляпнет хоть что-то в адрес Брума, ему не поздоровится.
– Попался твой дружок, – повысил голос Клив, довольно щурясь. – Много выпендривался, вот и получил. Есть на свете справедливость, да, Хитклиф?
– Не слушай его. – Леон потянул меня за пиджак. – Идём.
– Нет. – Я отдёрнул руку и подошёл к Кливу.
Головой-то я соображал, что он никак не замешан в скандале с Оливером, но уж больно бесило его довольное выражение лица. Клив стоял, оперевшись спиной о стену, и победоносно смотрел на меня, словно обошёл по всем фронтам.
– Если ты ещё хоть слово скажешь про Оливера, тебе не жить, – гневно прорычал я.
– Чего?! – Он рассмеялся, а затем смерил меня насмешливым взглядом. – А ты, я смотрю, храбрым заделался. Хочешь помериться тёмной материей, а? – Затем он презрительно бросил: – Хитклиф, да ты же слабак.
– Готье, идём, – настойчиво проговорил Леон.
– Иди без меня, – отрезал я не глядя.
Леон встал напротив, приблизившись ко мне вплотную.
– Не слушай его, прошу тебя. Не ведись на провокацию. У тебя будут проблемы. – Он попытался заслонить собой Клива, его яростный шепот стремительно скатывался в мольбу: – Пожалуйста, Готье.
Он в отчаянии ловил мой разъярённый взгляд и что-то ещё шептал, вцепившись в мои руки, подтолкнул в сторону, желая увести, но я стоял на своём. Я слышал его, но не слушал. Передо мной, как на плёнке, пронеслись все сцены, когда Клив обижал Леона. Я был в ярости скорее из-за своей беспомощности, чем из-за него. Он просто удачно попался под горячую руку.
– Вы чего тут устроили, голубки? – гоготал он. – Ещё пососитесь. Так ты тоже такой, как и Оливер, да? – не унимался Клив. – А папаша твой в курсе, что ты по парням?
– Отойди. – бросил я Леону и сам грубо оттолкнул его.
– Давай, Хитклиф, покажи мне свою материю. – Клив вытянул руку; на ладони возникло тёмное пламя. – Слышал, что ты на последнем месте по практике.
