Время тянулось медленно.
Я не чувствовал ни ног, ни рук. Как если бы упал в ледяную воду, а надо мной был толстый слой льда. Я бьюсь об него, стучу руками, пытаюсь зацепиться пальцами, стираю ногти под корень, но ничего не выходит. Меня не слышат. Я не видел ничего, кроме тьмы, что окутала меня. Просто плыл по течению, чувствуя, как слабею. В теле больше не теплилась жизнь.
Не пошевелиться. Голова чугунная. Хотелось закрыть глаза, заснуть, забыться. Сердце ещё билось, но всё слабее и слабее.
– Готье!
Я смотрел вперёд и не видел ничего перед собой. Чёрный липкий кокон скрыл меня от внешнего мира. Закрыв глаза, я считал удары своего сердца.
Один, два, три, четыре…
Счёт начал замедляться. Или сердце останавливалось, или я в бреду уже не мог считать. Уследить за биением было всё сложнее, как будто нужно было прикладывать титанические усилия.
Пять… Шесть…
Я плыл в чём-то тягучем, липком. Страха больше не было. Ничего не было.
Семь.
Я больше ничего не слышал.
Восемь.
– Готье!!!
Вдох.
Я очнулся от резкой боли в груди. Гедеон, стоя передо мной на коленях, давил мне на грудь.
– Сукин ты сын! – крикнул он. – Сукин ты сын…
Я зажмурился. Боль распространялась по всему телу. Грудь горела от его ударов, спасительный воздух обжигал лёгкие. Дышать. В жизни не мог представить, как прекрасно просто дышать. Наполнять лёгкие кислородом и пускать его по венам – лучшее, что придумала эволюция.
Гедеон яростно похлопал меня по щекам.
– Дыши, – измученно проговорил он.
Я повернул голову в его сторону. Он опёрся спиной о ножки стула и закрыл лицо руками. Мне казалось, что он всхлипнул.
Этого не могло быть. Я измождённо прикрыл глаза.
– Что случилось? – выдохнул я через пару минут.
– Ты чуть не умер, – произнёс он спустя время. Я уже и забыл, о чём спрашивал.
Восемь ударов сердца. Казалось, это было во сне.
– Почему? – тихо спросил я, уже не надеясь на толковый ответ.
– Ты впитал мою материю.
Впитать материю. Ничего не понимаю.
– Не понимаю, – устало озвучил я свои мысли.
– Ты впитал её и не смог высвободить. Направить её… – тихо объяснил Гедеон. – Я чуть было не убил тебя.
– Впитал? – У меня хватало сил только на то, чтобы повторять за ним. – Направить?
– Ты извлекатель, Готье. – Гедеон опустил голову и произнёс это куда-то в сторону. – Ты – чёртов извлекатель. Ты можешь забирать тёмную материю. Я не уверен, но, кажется, это так.
– Это плохо, да? – обречённо спросил я, продолжая лежать.
За окном совсем стемнело, и в столовой без света я слабо различал лицо Гедеона.
– Не знаю. Извлекатели обычно бывают низшими, реже – полукровками. Они рождаются настолько редко, что все известные случаи извлечения описаны в истории.
– Но я не низший. И не полукровка.
– Конечно же, нет, – бросил Гедеон с едва заметным раздражением.
Мы молчали довольно долго. В полной тишине я слышал тиканье настенных часов. Кажется, к психиатру я сегодня не попаду.
– Почему я не мог дышать?
– Не знаю, – вздохнул он. – Слишком много материи для неподготовленного извлекателя? Она чуть было тебя не убила. Как инфекция, проникнувшая в тело.
– Я чувствовал, что материя останавливает мою кровь.
Восемь ударов сердца. Я чувствовал их отчётливо. Восемь грёбаных ударов, прежде чем я бы умер.
– Это моя вина… – тихо проговорил он. – Ты легко её впитал, но извлечь из себя не смог.
– Я чувствовал твою силу. Она огромна. – Мурашки пошли по коже, когда я вспомнил всю мощь Гедеона.
В какой-то степени это был интимный момент. Я ощутил его. На некоторое время слился с его могуществом. Мы были одним целым. Я должен был умереть от его силы. Такая мощь… Смогу ли я когда-нибудь вновь почувствовать её? Смогу ли сам овладеть материей на таком уровне?
– Прости..
– Я слышал своё сердце, – вдруг проговорил я. – Оно еле билось.
– Не может быть, – недовольно возразил Гедеон. – Твоё сердце сразу остановилось, как только ты упал. Ты не дышал. Я сделал тебе искусственное дыхание и непрямой массаж сердца.
Я пережил клиническую смерть?
– Сколько я был в отключке?
Гедеон посмотрел на наручные часы.
– Не знаю, – раздражённо выдал он. – Может, около трёх минут. Может, меньше. Не до этого было.
