– Ты купил ателье и жалуешься на траты на такси?
– Ателье было необходимым вложением. А такси – лишь желание поскорее добраться до пункта назначения. Ты вообще знал, что отсюда до нашего дома можно доехать на автобусе? Но придётся сделать аж три пересадки.
Водителя пришлось ждать около десяти минут, пока он пытался развернуть машину в нужном направлении. Я уже успел замёрзнуть в куртке и чуть ли не подпрыгивал на месте.
– Тебе нужно купить тёплую обувь, – отметил Скэриэл, усаживаясь в такси. – Эти ботинки совсем никуда не годятся. Да и куртка тоже.
– Угу.
– Я серьёзно. Как я справлюсь без тебя, если ты заболеешь?
Этот заботливый взгляд нельзя было подделать. Я знаю, что многое можно подделать, но не то, как Скэриэл иногда смотрел на меня. Улыбки, адресованные мне, забота, которую он проявлял, – всё это казалось таким искренним, что быстро вскружило голову. И даже когда Эдвард вновь намекал на то, что я должен быть начеку, я отмахивался от непрошеных советов.
В салоне было тепло, и я мигом согрелся. Скэриэл стянул шапку. Пока я тёр замёрзший нос, он потянулся к телефону и написал кому-то сообщение. Настроение у меня моментально испортилось. Я сразу понял, что он писал Готье. Мой телефон завибрировал в кармане. Я вытащил его и с удивлением понял, что сообщение было адресовано мне.
«За нами слежка. Веди себя как обычно».
Первым порывом было посмотреть, кто за нами едет, но я быстро отмёл эту затею.
– Как насчёт съездить в Запретные земли? – спросил Скэриэл у меня и вдруг обратился к водителю, слегка привстав: – Мы хотим сменить маршрут. Доплатим за лишние мили. Поезжайте в Запретные земли.
Он сел обратно и чуть громче произнёс:
– В двух кварталах от «Глубокой ямы» есть прикольное местечко. Сейчас съездим, повеселимся.
– Да, отлично, – наигранно хихикнул я.
А сам весь похолодел от мысли, что Скэриэл задумал поиграть с преследователем в кошки-мышки.
Когда я вернулся домой после лицея, меня поджидал Гедеон.
Я застал его сидящим в гостиной в напряжённой позе; он сжимал кулаки, словно держался из последних сил, чтобы не наброситься на меня с порога. Брат даже не посмотрел в мою сторону, продолжая невозмутимо наблюдать за огнём в камине. Хватило одного взгляда, чтобы понять: Гедеон настроен решительно. Что бы он там ни задумал, ничем хорошим для меня это не закончится. Невозмутимый снаружи, внутри он весь пылал от гнева.
На улице быстро стемнело, хотя на часах было около четырёх. Пасмурная погода за окном, отсутствие солнечного света и сердитый – мягко говоря – брат превратили нашу гостиную в мрачный склеп. Даже огонь не смог разбавить эту гнетущую атмосферу.
Гедеон точно ждал именно меня. Кажется, Люмьер поставил его в известность по поводу наставников. Всё к этому шло. Я знал, что этот момент настанет, морально готовился к нему, а встретившись лицом к лицу с Гедеоном, понял, что разговоры с ним предпочёл бы вести только в своей голове. Правда заключалась в том, что его я боялся так же сильно, как и отца.
Скинув рюкзак, ждал, когда он повернётся ко мне. В доме не было ни души, а значит, это либо удачное стечение обстоятельств – само собой, для Гедеона, – либо он выпроводил прислугу. Свидетели запланированного убийства ему явно не нужны.
– Подойди, – процедил Гедеон сквозь зубы низким тягучим голосом.
Меня прошиб холодный пот. Живот скрутило, и я был готов распрощаться со своим ланчем прямо на этом ковре. Гедеон не двигался, продолжая следить за языками пламени. На его суровом лице отражалось такое негодование, граничащее с бешенством, что можно было только позавидовать его стойкости.
– Я говорил с Люмьером, – начал он, затем медленно повернул голову. Мурашки побежали по коже. Гедеон одарил меня долгим укоризненным взглядом. – Не расскажешь, почему решил выбрать его в наставники?
– Просто я подумал, – подумал, что хочу ещё пожить, а не умереть от твоей руки в первый месяц, – что он неплохой вариант. Вы ведь друзья?
Я отчаянно косил под глупца и надеялся, что Гедеон охотно проглотит мои невразумительные объяснения. Было что-то отчаянное во всей этой ситуации. Я никогда открыто не конфликтовал с ним, предпочитая, как и другие, сразу капитулировать. Если Люмьер хорошо знал характер брата и именно поэтому избегал соперничества, то я на подсознательном уровне понимал, что мне с ним не стоит даже тягаться. Это ощущение походило на врождённый страх перед хищником.
