Внезапно он целомудренно поцеловал меня в лоб, невесомо касаясь губами, а затем робко пояснил:
– Давно хотел так сделать.
Он отступил назад, позволяя мне собраться, но было мучительно больно расставаться с теплом его рук.
Я кое-как поправил куртку, провёл пятернёй по волосам и попытался унять возбуждение. Скэриэл прикоснулся большим пальцем к моим губам и уверенным движением провёл по ним.
– Влажные, – довольным тоном заключил он.
Я вытер свои губы тыльной стороной руки и, смутившись, попрощался:
– Увидимся.
– Конечно.
Открыв дверь, я натянул капюшон как можно ниже и вышел. Стремительно обогнул Чарли и не глядя направился к машине. Кажется, вопрос «Почему так долго не открывали?» повис в воздухе.
– Вы сдержали обещание, – проговорил я, садясь в кресло. Это было первое, что я сказал на сегодняшней встрече с психиатром. – Ничего лишнего не передали моему отцу.
– Вас это удивляет? – Сидя напротив, миссис Рипли подняла брови.
– Честно говоря, да, – отозвался я, откинувшись на спинку кресла.
Сидеть перед ней, вещать о своих проблемах и всячески обходить стороной каверзные вопросы всё ещё было сложно, но я чувствовал, что с каждым сеансом позволял себе больше. Это одновременно пугало и радовало.
– Повторюсь ещё раз, мы тут для того, чтобы помочь вам.
Я промолчал, смотря в сторону. Миссис Рипли больше не проронила ни слова, но то и дело поглядывала на меня, ожидая, что я продолжу. Кажется, она ещё с первого сеанса поняла, что я чувствую себя некомфортно под её взглядом, и потому старалась подолгу его на мне не задерживать. В какой-то степени я был ей за это благодарен.
Но сегодня я не был настроен на разговоры. В таком подавленном состоянии мне абсолютно ничего не хотелось, только рвануть отсюда со всех ног и оставить этот кабинет далеко позади. И дело вовсе не в миссис Рипли.
Последняя неделя выдалась на редкость беспокойной. Я не мог усидеть на месте дольше десяти минут, постоянно вспоминал о поцелуе со Скэриэлом, и меня безжалостно бросало то в жар, то в холод. Как только перед глазами вставала сцена, как Скэриэл тихо произносит «пожалуйста», я тут же становился весь пунцовый. Не справляясь с накатившими эмоциями, прибегал к разным, порой не самым адекватным действиям: кричал в подушку от стыда, пару раз треснул себя по голове учебником по истории тёмных сил и даже ударился в физические нагрузки, до чего ранее никогда не доходило.
Как бы это глупо ни звучало, но за семь дней я успешно прошёл все стадии: отрицание, злость, торг, депрессия и принятие, – смешно даже вспоминать, но в первое время убеждал себя, что всё это мне только привиделось. Помутнение рассудка, ей-богу.
Хуже всего было то, что Скэриэл как в воду канул, просто исчез без предупреждения, как будто не было его никогда в моей жизни. Он не отвечал на звонки и эсэмэс, не появлялся у себя дома. На последней стадии – принятие – я два раза приезжал к нему, вот только зря. Помимо него дали дёру даже Эдвард с Джеромом, словно они в ту же ночь побросали вещи в чемоданы, вызвали грузовик для переезда и отчалили далеко и надолго, злорадствуя, как ловко обвели меня вокруг пальца.
В конце концов я уже было решил, что чокнулся и Скэриэл был не более чем плодом воспалённого воображения. И так я считал до тех пор, пока не додумался постучать в соседскую дверь, из-за которой на меня сразу обрушился собачий лай. Мистер Гроссо в окружении пуделей, к моему удивлению, хорошо отозвался о Джероме, назвав его скромным и тихим полукровкой, а затем пробормотал, что не в курсе, куда подевалась вся семейка Лоу. При этом, выйдя на крыльцо, он окинул вопросительным взглядом соседские двор и дом, как будто на газоне и окнах бегущей строкой могло отобразиться разумное объяснение их внезапному исчезновению. Мистер Гроссо дружелюбно предложил мне подождать у него и попробовать сливовый пирог, но я вежливо отказался. Не подтверди он факт существования Скэриэла, я бы смирился с тем, что всё выдумал, стремясь после смерти матери заполнить кем-то свою никчёмную жизнь.
Всё-таки они сбежали.
Чарли с недоумением наблюдал за мной, рыскающим по чужому двору в поисках хоть какой-то зацепки. Водитель решил было, что я потерял что-то ценное, предлагал свою помощь, но я лишь мотал головой и небрежно отмахивался. Разозлившись, под удивлённые возгласы Чарли я пнул почтовый ящик Скэриэла и уже подумывал о том, чтобы разбить окно в его доме, да вот только не вовремя включилось рациональное мышление. Смирившись с тем, что вся троица бесследно исчезла, я медленно погружался в пучину безысходности.
