Ситуация достигла апогея утром следующего дня, когда армянское информационное агентство СНАРК, ссылаясь на министерство юстиции и патриарший престол, сообщило сенсационную новость о том, что в Армении объявился Иуда и обратился в суд с иском к человечеству о защите чести и достоинства.
Что тут началось! Местные оппозиционеры выступили с совместным заявлением о том, что очевидной причиной его появления в Армении стала некомпетентность его политического руководства. Причем один из них заявил, что ему даже известна точная дата предоставления Иуде армянского гражданства.
В тот же день в прессе сопредельной страны появилась статья о развертывании в армянской армии частей потусторонних сил и необходимости срочного созыва Совета безопасности ООН по этому вопросу. А ближе к вечеру, наконец поверив, что в Армении на самом деле творится нечто из ряда вон выходящее, сюда со всех концов света потянулось бесчисленное множество журналистов.
И уже на следующее утро патриарший престол и министерство юстиции напоминали крепости, осажденные странным воинством, которое ощетинилось штативами радиомикрофонов и жерлами телевизионных камер. Выходивших из здания людей без разбора и каких-либо скидок на пол или возраст брали в плен и отпускали на свободу лишь тогда, когда из-за дверей показывались новые жертвы.
Телефоны в святом престоле звонили без умолку. Звонки поступали не только из информационных агентств, газет, журналов, телекомпаний, но и от иерархов других церквей. Все были озабочены случившимся и предлагали свою помощь. По предложению католикоса было решено провести в Эчмиадзине встречу церквей, дабы сообща подумать о том, как противостоять неожиданной напасти.
Цфат, Израиль, полдень того же дня
Оставив гудящий как растревоженный улей христианский мир, перенесемся на время в один из святых городов Израиля, Цфат, что вознесся в поднебесье недалеко от озера Кинерет на священных холмах Галилеи.
Когда-то давным-давно, 2 января 1492 года испанский король Фердинанд издал указ, адресованный евреям, которым под страхом смерти в течение полугода предписывалось покинуть страну. Узнав об этом, евреи собрали деньги, дабы отвратить от себя эту напасть. За отмену этого бесчеловечного указа они выложили на стол королю триста тысяч золотых дукатов. По тем временам это были огромные деньги, и королю трудно было устоять перед ними. Но когда, казалось, дело было сделано, в королевские покои, откуда ни возьмись, ворвался старый монах и возопил: «Иуда Искариот продал Христа за тридцать сребреников. Неужели Его Величество опять продаст его за триста тысяч дукатов?»
Сказав это, он бросил оземь распятие, и, указуя на него перстом, закричал: «Вот Он, продай Его!» Потрясенный король не принял денег, и народ был изгнан. Но, покидая Испанию, иудеи ушли в изгнание не с пустыми руками. Ибо там, под ярким небом Андалузии, удивительно похожей на родную Святую землю, у них родилась мистическая каббала. В жестокие годы инквизиции она, исцеляя сердца и укрепляя дух евреев, сохранила их преданность Торе.
Покинув ставшую им домом Испанию, они осели в Цфате, чья история, уходя своими корнями во времена Второго храма, тогда уже насчитывала без малого полторы тысячи лет. Испанские раввины перенесли свою тайную мудрость в местные синагоги. И сейчас в одной из них двое их нынешних коллег в неторопливой беседе обсуждали перипетии армянских событий.
— Его приход весьма некстати, и может быть предвестником дурных событий, — сказал один из них. — Антисемитизм подобен пожару на болотах. Торфяник там горит всегда. Но без огня. Поскольку жар таится в глубине. Но иногда огонь выходит на поверхность. И очень страшен тот пожар. Его не просто загасить. И он горит, покамест сам не скроется в болотах. И вот, подобно этому пожару, в болоте людского сознания с давних времен тлеет антисемитизм. Порою его пламя вырывается наружу, больно опаляя наш народ. Затем вновь исчезает, грозя в любое время вспыхнуть с новой силой. Так вот, приход Иуды может вновь раздуть его на горе нашему народу.
— Но рабби, если ему удастся оправдаться, то это уменьшит антиеврейские настроения в мире. Это шанс для нас, — возразил ему другой. — Ведь нелюбовью к нам во многом мы обязаны Иуде. Именно для того, что бы искоренить его память в первую пасхальную ночь христианские священники звонили в колокола, а христианские дети ходили с трещотками по улицам еврейских кварталов и вокруг синагог. Августин, называемый ими святым, утверждал, что Иуда является собирательным образом нашего народа, а Эдуард Фланери признавал существование расхожего мнения о том, что каждый еврей рождается потенциальным Иудой. В итоге, известное вам исчадие ада, начитавшись Лютера и по-своему поняв его, устроило нам Холокост. Ведь именно из-за аллегорического и нецелостного толкования всего, что было связано с Иудой, мы получили черную метку на вечные времена. Ее могли бы убрать либо Иуда, либо Иисус. Пришел Иуда. Что ж, в добрый путь. И пусть сам Бог пошлет ему удачу. Пусть объяснится, пусть он убедит людей и, сделав это, снимет с нас проклятие. А если нет, так, значит, не судьба. Ну что ж, продолжим жить тогда мы так, как жили: молясь, борясь и не ропща.
