– Проклятый румын! – ворчал Рихард. – Это он называет «близко»! Наверное, он шел налегке, и погода была попрохладнее. А на тебя просто смешно смотреть, старый остолоп! В таком костюме во время жары ходят только полные шизики.
Оскар молчал и ласково улыбался в ответ болтливому компаньону, одновременно поеживаясь от прохлады, царящей под костюмом.
– Ну, куда пойдем?
Они стояли на большущем перекрестке, выглядевшем просто пустым, ибо десяток проехавших машин – ничто для большого города.
– Налево! – изрек Оскар голосом пророка Мухаммеда. Это было самое логичное решение: чтобы идти налево, не требовалось даже переходить улицу. Они отправились вдоль бесчисленных магазинов, забегаловок, банков, нотариальных контор, офисов фирм и гостиниц, многие из которых были закрыты, закрыты навсегда. Рихард наконец прекратил ругаться и стал цепляться к изредка проходившим мимо них женщинам. Те ослепительно улыбались ему в ответ. Вслед одной красавице в коротенькой юбочке немец смотрел так долго, что ему пришлось идти задом наперед.
– Стоп! – сказал Оскар через два квартала. – Пора остановиться, а то мы доберемся до самого кладбища, от которого до вокзала километров пять. Даже по румынским меркам это нельзя назвать «недалеко».
– Очевидно, на сей раз твой дар предвиденья тебя обманул! – злорадно усмехнулся Рихард.
– О каком даре ты говоришь? Моя твоя не понимай.
Они повернули и точно так же без толку прогулялись по другой стороне улицы до самого Ринга. Результат наложил мрачную тень озабоченности на лица обоих искателей.
– Черт побери, он нас все-таки обманул, – удивительно спокойно проговорил Рихард.
– Нет! – огрызнулся Оскар. – Что-то тут не чисто! Я сам знал, что на Мариахильф есть филиал МБЛ.
– Может, он тут и был лет пять назад. Все равно тот румын – гнусная тварь!! Я их, румын, никогда не любил, а теперь ненавижу до того, что моя слюна становится ядовитой!! – Он сплюнул на тротуар и тут же подвергся нападению какой-то старушенции, пытавшейся стукнуть его палкой, Оскар сумел избежать жертв и разрушений, перетащив гнусно оскорбляющего бабушку и всю ее родню немца на другую сторону улицы.
– Давай пройдемся еще здесь, вдруг через улицу мы все-таки пропустили вывеску?
– Все это без толку. Я такой злой, что сегодня от этого кто-нибудь да пострадает! – немец кинул на Оскара многозначительный взгляд.
Едва ли не у самого перекрестка, с которого они начали поиски, Оскар схватил компаньона за руку, заставив остановиться.
– По-моему, наши поиски окончены!
Рихард недоуменно вертел головой. Никаких табличек вокруг он не видел, только мрачная серая стена за узкими клумбами, да невысокое крылечко под тяжелой, двустворчатой дверью.
– Слева, – тихо сказал Оскар. – Смотри внимательно. Они сняли табличку, но на стене остался еле заметный след – там поверхность не выгорела под солнцем.
Действительно, прямоугольный участок на серой шершавой стене будто бы слегка смочили водой. Отойди на пару шагов – и уже ничего не увидишь.
– Они заметают следы. Что ты об этом думаешь?
– Совпадение, – буркнул Рихард. Они не спеша поднялись по ступенькам, подергали дверь. Закрыто. Они переглянулись и дружно постучали. Открывать долго не хотели, но после серии требовательных ударов йогой одна створка широко распахнулась и изнутри высунулось раздраженное лицо человека лет сорока.
– Чего надо? – угрожающе произнес он.
– Извините! – Оскар даже приподнял шляпу. – Мы ищем агентство по найму солдат. Нам сказали обращаться по вашему адресу.
Человек медленно и внимательно осмотрел их с ног до головы, отчего Оскар почувствовал себя не очень удобно, словно стоял перед объективом телекамеры. Он небрежно коснулся рукой кнопки, убирающей свинцовую шторку на левом глазу, и едва не отпрянул, потому что изнутри черепа на него, казалось, смотрело нечто, что он называл «мозговым камнем». Первый раз он видел это так близко и теперь рассмотрел как следует. От неправильной формы комка величиной с детский кулачок, прилепившегося к макушке изнутри черепа, вниз расходились тонкие прожилки, как будто «камень» пустил корни в мозг. «Похоже на огромную нервную клетку, только без аксона! – подумал Оскар. – Наверное, с помощью этой штуки кто-то держит человека под контролем».
