– Я думаю, поговорить о плохом мы сможем и потом, – заявил потирающий руки Рихард. – Я больше не могу смотреть на стол и не ощущать во рту все его великолепие!
На какое-то время их жизнедеятельность ограничилась пережевыванием, запиванием и редкими похвалами повару. Но вскоре какой-то тип во фраке на голом теле заорал от бара:
– А вот и дамы, господа!!
В полутьме трактира появилось расширяющееся белое пятно – то была толпа девушек, наряженных в одни и те же платья. Впрочем, платья – слишком сильно сказано. Больше всего их одежды походили на куски «трубы» из синтетической материи – как огромный чулок с обрезанной ступней и натянутый до подмышек, только немного менее прозрачный. Майк вскочил, расплескав по своим толстым щекам вино, и принялся выбирать девушек для себя и своих новых друзей. То ли он немного забылся, то ли уже окосел от выпитого вина, но девушек оказалось всего две: одна, высокая, с длинными волосами цвета хлопка, села к стенке напротив Рихарда, а другую, миниатюрную и черноволосую, толстяк усадил с краю на той же лавке. Получилось, что он сидит между двумя соблазнительными дамами, а его приятели остались в обществе друг друга. Ван Нес сразу принялся болтать всякую чушь, вертя головой от одной соседки к другой, а в зале девушки, которых еще не выбрали, рассаживались по свободным местам. Рядом с Оскаром тоже кто-то опустился на скамью, но он сам в это время смотрел, как девушки, которым не хватило мест, молча покидают зал.
– Почему они уходят? – спросил Оскар, но вместо Майка ему ответила новая соседка:
– Ты что, в первый раз здесь?
– Точно! Я приехал только сегодня, – ответил Эпквист, поворачиваясь к пей. Девушка была увита мелкими кудряшками.
– Па-аанятно – она растянула губы огромного рта в кривой улыбке, обнажившей длинные и желтые передние зубы. – Что ж им, стоять у стеночки и ждать, чтобы кто-то передумал? Покурят сейчас у входа – может, какой опоздавший их подберет. Ты налей-ка мне лучше вина, приятель, а то что-то у меня горло пересохло.
Оскар безропотно потянулся за бутылкой, думая, что сегодня с девушкой ему не повезло – обе дамочки напротив казались гораздо более приятными, по крайней мере, внешне.
С девушками застолье стало гораздо веселее и пьянее. Майк непрерывно рассказывал идиотские анекдоты – главным образом, про евреев и румын, девицы оглушительно ржали. Рихард несколько раз вставал, чтобы перегнуться через стол и шепнуть на ушко блондинке нечто загадочное. Оскар кушал и вяло отвечал требующей внимания соседке. Девица почти ничего не ела, но вина поглощала больше, чем две другие, вместе взятые.
– В темноте ты похож на женщину со своим хвостиком на затылке! – бормотала она между частыми и мелкими глотками. – Мужчина – ик – должен быть здоров и силен, как бык!
Последнюю фразу она сказала, кажется, не в первый раз. При этом она бросила жадный взгляд через плечо Энквиста, на Рихарда. Неприязнь взаимна! – подумал Оскар. Наверняка Кудряшка сейчас думает: «Сегодня мне не повезло! Тот здоровяк у стенки значительно симпатичнее этого тощего старого урода!»
Брюнетка, попросившая называть ее Пенелопой, кривляясь, спросила у Рихарда:
– Что занесло вас сюда, господа?
Немец растерянно выпятил губу (он еще не успел как следует напиться):
– Ну, просто так… как всех.
– Вообще-то мы ищем одного парня, который забыл нам отдать кое-какие деньги, – любезно вставил Оскар, гораздо менее любезно пиная при этом Рихарда под столом – Месяца три-четыре он уехал в ваши теплые края из Веспрема, не дождавшись нас, хулиган.
Брюнетка укоризненно посмотрела па Оскара – она хотела поболтать с этим симпатичным здоровяком, а тут встрял этот невзрачный тип.
– Да-да! – виновато затряс головой Рихард. – Он босс, он знает больше меня. Я так, телохранитель.
Блондинка у стены посмотрела па Пенелопу с язвительной усмешкой на губах.
– Что за парень, Оси? – спросил Майк. Одновременно он правой рукой ловил вилкой юркую картофелину на тарелке, а левой обнимал девушку за талию. Тем не менее, в глазах толстяка Оскар заметил затянутое хмельной поволокой подозрение.
– Мы не знаем его в лицо, дружище. Это… наш друг по переписке.
