— Если мы сделаем это сейчас, чертов сукин сын обо всем узнает. — Джоэль Будро пожевал нижнюю губу, подошел к окну, но сперва бросил взгляд на висящего на стене большеротого окуня. Он смотрел на рыбу, но я сомневался, что он ее видит. — Проклятье! Мы — моя семья и я — намерены сделать чертовски трудную вещь. Возможно, нам следовало так поступить год назад, но мы решились только сейчас, и я хочу, чтобы этот сукин сын дорого заплатил за полученное удовольствие. Я хочу засадить его за решетку. Я не хочу видеть таких маленьких девочек. — И он мрачно указал на фотографии убитого старика и умершей девочки.
— Значит, нужно арестовать его на месте преступления, — сказал я.
Все посмотрели на меня.
— Прима не в первый раз привозит сюда людей. Нам нужно просто быть там, когда он сделает это в следующий раз. И мы должны позаботиться о том, чтобы Россье оказался на месте, чтобы принять живой товар.
— Полегче на поворотах, сынок. Мы не можем допустить, чтобы его адвокат сказал, что это провокация с целью изобличения преступления, — покачал головой Комо.
Я размышлял о Рамоне дель Рейо.
— Нам нужно лишь дать ему повод оказаться у насосной станции. Это не так просто, но вполне осуществимо.
— Расскажите мне, что у вас на уме.
Я так и сделал. Это не заняло много времени. Потом Мерли Комо встал, и Люси последовала его примеру. Напоследок Комо сказал:
— Это твоя голова, сынок. Да поможет тебе Бог!
— Вы сумеете провернуть такую штуку? — нахмурилась Люси.
— Она спрашивает, сумеем ли мы? — повернулся я к Пайку.
Пайк нахмурился. Наверное, у него тоже возникли сомнения.
Я сделал несколько звонков с телефона Джоэля, а когда закончил, Люси и Мерли ушли. Джоэль стоял возле окна, поглаживая себя по голове, и смотрел на улицы своего города. Может быть, на ряды зданий. Может быть, на машины и на людей, идущих по тротуарам.
— Мне следовало это сделать шесть месяцев назад, когда сукин сын заявился в мой дом и все закрутилось. Я должен был уничтожить его тогда — и будь оно все проклято.
— Он застал вас врасплох, вы растерялись. В таких ситуациях люди часто совершают ошибки.
— Да. — Однако я не услышал в его голосе уверенности. Он посмотрел в пол, потом поднял на меня глаза: — Я ценю вашу помощь. Эдди тоже.
— Ку́пите нам пива, если мы останемся в живых, — ответил Пайк.
«Ох уж этот Джо! Настоящий шутник».
Мы сели в машину и поехали в Новый Орлеан.
Гаитянин ждал в кафе на Саут-Рэмпарт-стрит, идущей вдоль северной окраины французского квартала. Увидев, что мы его заметили, он молча повернулся и, не дожидаясь нас, зашагал прочь. Мы последовали за ним на запад в сторону Кэнел-стрит, потом на юг. Когда мы прошли пару кварталов, Пайк сказал:
— На противоположной стороне улицы, в полутора кварталах сзади.
Я оглянулся, увидел парня в темных очках и кивнул:
— Меры безопасности.
— Жуть, — сказал Пайк.
Рамон дель Рейо ждал нас на переднем сиденье такси неподалеку от Каронделет-стрит, где разворачивались старые зеленые трамваи, идущие из Сент-Чарльза и Гарден-Дистрикт. В такси горела надпись «Работу закончил». Гаитянин открыл для нас заднюю дверцу, а сам сел за руль. Он не стал включать двигатель. Рамон улыбнулся Пайку:
— Сегодня вы с нами, сеньор.
— В прошлый раз я также был с вами. — Пайк слегка наклонил голову. — Парень в очках на противоположной стороне улицы. Еще один слева в конном экипаже. Винтовки я не заметил.
— Но вы знаете, что он там. Верно? — слегка пожал плечами Рамон.
Уголок рта Пайка дернулся.
— Я могу вывести Дональдо Приму и Фрэнка Эскобара из игры. Насколько сильно вам этого хочется? — спросил я.
Гаитянин повернулся и посмотрел на меня, Рамон дель Рейо даже не шелохнулся.
— Я знаю, где и каким образом Прима ввозит людей в страну, и я нашел местного шерифа, готового его арестовать.
— Это дело министерства юстиции.
— Наш парень произведет арест и соберет улики. Министерство юстиции включится позже, когда на руках у шерифа будут неопровержимые доказательства. — Я наклонился к дель Рейо: — Все будет честно. Наш парень хочет очистить свой город от всякой дряни.
Гаитянин посмотрел на дель Рейо.
