— Просто удивительно, какое между нами сходство! Она больше похожа на меня, чем дети, которых я вырастила, — Эдит обращалась ко мне, словно Джоди — это просто чудесное видение и на самом деле ее здесь нет.
— Если бумаги, которые раздобыл Рибнэк, подлинные, то Джоди — тот самый ребенок, которого Памела Джонсон передала на попечение государства. Никаких документов, указывающих на то, что ребенка родили вы, не существует. Нет также и документов, позволяющих установить отцовство.
Она покачала головой.
— Да. Таких документов не существует.
— Значит, вы не отрицаете, что родили меня? — спросила Джоди.
— Нет. Конечно нет. А почему я должна это отрицать? — удивленно посмотрела на нее Эдит.
— Однако тридцать шесть лет назад было иначе, — не сдавалась Джоди.
— Ах, вот вы о чем…
— Ну а теперь, когда вы наконец встретились, может быть, мне следует оставить вас вдвоем, чтобы вы могли поговорить? — спросил я.
— Нет! — в один голос воскликнули обе женщины, а Джоди схватила меня за руку.
— Я хочу, чтобы вы остались, — сказала она. — Это не займет много времени.
И мы направились к небольшой беседке в центре площади. Рядом с беседкой на скамейке сидел пожилой мужчина в рабочем комбинезоне и красной фуражке инженера. Веки опущены, рот приоткрыт. Спит. Рядом на земле лежала маленькая собачка с поводком, привязанным к скамейке. Собачка пряталась в тени скамейки, а когда мы проходили мимо, заскулила. «Должно быть, жарко ей, бедняге», — подумал я, посмотрев на ее черный свалявшийся мех. Мы подошли к беседке и остановились в тени, где было немного прохладнее.
Джоди старалась держаться как можно дальше от Эдит и продолжала цепляться за мою руку.
— Ну что ж, — начала Джоди.
Эдит остановилась и скрестила руки на груди. Похоже, она собиралась что-то сказать, но передумала. Собачонка вылезла из-под скамейки и попыталась последовать за нами к беседке, но помешал поводок, и она снова жалобно заскулила. Эдит и Джоди обернулись. Им явно было ее жалко.
— Только не говорите одновременно, — предупредил я.
— Вовсе не смешно, — нахмурилась Джоди.
— Нет, конечно нет, — согласился я.
Мы немного постояли молча. Рядом с беседкой росли три старые магнолии, источавшие восхитительный аромат. Над ними, гудя, совсем как полицейские вертолеты, кружили огромные шмели.
— Боюсь, я просто не знаю, что сказать, — наконец заговорила Эдит. — Меня никогда не оставляла мысль, что в один прекрасный день вы появитесь у меня на пороге. Я думала о вас и даже пыталась представить себе, какой будет наша встреча. И вот мы вместе.
Джоди нахмурилась, взгляд стал напряженным.
— Миссис Будро, мне бы хотелось кое-что прояснить.
— Хорошо.
— Я приехала сюда вовсе не для того, чтобы найти свою мать. У меня есть мать — женщина, которая меня вырастила.
Эдит снова посмотрела на собачку.
— Конечно.
— Я хочу, чтобы мы правильно понимали друг друга.
— О да, — кивнула Эдит и, поджав губы, добавила: — Надеюсь, люди, которые вас воспитали, хорошо к вам относились.
— Да, они были очень добры.
Эдит снова кивнула.
— Моим отцом был Леон Уильямс? — спросила Джоди.
Она задала свой вопрос быстро и решительно — именно так она вышла из машины, когда набралась смелости зайти в магазин Эдит, — словно опасалась, что потом у нее не хватит духу произнести эти слова вслух.
Глаза Эдит потускнели. Она ждала этого вопроса.
— Да. Леон был вашим отцом.
Джоди вздохнула. Она все еще была как натянутая струна.
— Хорошо, — сказала она. — Хорошо.
Эдит опустила руки, прижала ладонь правой руки к груди и взглянула на меня, а потом опять повернулась к Джоди:
— Вы именно это хотели узнать?
Джоди кивнула.
Эдит снова сделала шаг в сторону Джоди, но Джоди подняла свободную руку, останавливая ее. Второй рукой она продолжала сжимать мою ладонь.
— Пожалуйста, не нужно.
— Вас беспокоит, что ваш отец был черным?
Джоди напряглась еще сильнее.
— Это многих беспокоит.
— Так было всегда, — вздохнула Эдит. — Тогда я была совсем девчонкой, да и он не намного старше. — Ее глаза увлажнились, и она заморгала. — Надеюсь, у вас нет ко мне ненависти.
Джоди бросила взгляд в сторону маленькой собачки, а потом оперлась на перила беседки. Даже в тени было жарко, и у нее за ухом я заметил выступившие капельки пота. Она молчала. Возможно, пыталась собраться с мыслями. Вокруг лица старика кружились мухи, и он, не открывая глаз, отмахнулся от них.
