— Еда и много «Маргариты».
— Бинго. Я в деле.
Они договорились встретиться в городе в их любимом мексиканском ресторане. Она накрасилась, надела узкие джинсы, ботинки на высоких каблуках и сексуальный шёлковый топ вместо свитера, в котором была в дневном центре.
Сегодня ей нужна вечеринка.
«El Partido» был популярным рестораном, особенно по выходным. В маленьком городке немного развлечений. Вы идёте поесть, или в бар, или в кино. Были ещё, конечно, боулинг и каток, если вы настроены на активное времяпрепровождение.
Каллиопе хотелось выпить, и она знала, что Тори всегда поддержит её план повеселиться в городе.
Они начали с «Маргариты», сидя за стойкой бара, ожидая, когда их посадят за столик. Судя по длинной очереди, это могло занять какое-то время.
— Я не видела тебя... вечность, — сказала Тори, её длинные серьги коснулись шеи, когда она повернулась на барном стуле, жонглируя полным фужером. — Я соскучилась.
— Я тоже. Прости, что не виделись так долго. Я была занята.
Тори подняла брови:
— Да? Занята чем? Или я должна спросить... кем?
— Что ты знаешь или что ты думаешь, что знаешь?
Тори невинно взмахнула ресницами.
— Я только знаю, что Уайетт в последнее время стал не такой сварливый. Он даже улыбался. И шутил. Мы уж подумали, что настал конец света.
Губы Каллиопы изогнулись:
— Ну, рада за него.
— И ты говоришь, что его хорошее настроение в последние три недели никак не связано с тобой.
Каллиопа фыркнула:
— Я не ответственна за его настроение.
— Ой-ой. Он разозлил тебя. Что он сделал?
— Ничего. Он также не влияет на моё настроение.
— Что за бред. Рассказывай.
И она рассказала, начиная с первой ночи до сегодняшней.
Тори положила руку на барную стойку и отпила «Маргариту», выражение её лица поменялось, когда рассказ подошёл к концу.
К тому времени, как Каллиопа закончила, Тори нахмурилась:
— Вот же жопа.
— У него есть право на собственное пространство.
— Чушь. Он виделся с тобой каждую ночь, а потом внезапно рассказывает тебе о работе над машиной и какими-то странными «другими делами»? Нет. Тут что-то ещё.
— У него больше никого нет. Он почти сделал невероятное, переспав со мной.
Тори фыркнула и жестом показала сделать им еще по коктейлю.
— Ну и что? У мужика была серьёзная засуха. Отсюда его трёхлетнее плохое настроение. Слава Богу, появилась ты и положила этому конец.
— Да.
— Ну, и как секс?
— Тори!
Тори выпрямилась на своём стуле.
— Что? Я хочу знать, как секс. Уайетт великолепен. Мужественный.
Сексуальный.
Каллиопа взяла новый фужер «Маргариты» с барной стойки и слизнула соль с края бокала.
— Угу.
— Ты о выпивке или о мужчине?
Она улыбнулась:
— Об обоих.
— Так он хорош, верно?
— Я бы не сидела тут, злясь на него, если бы он таким не был.
— Как я и думала. Я всегда предполагала в нём глубокую, тлеющую сексуальность, скрытую под вспыльчивой внешностью.
— Я удивлена, что ты замечаешь кого-то ещё горячего, когда у тебя есть Броди.
— Я не нахожу Броди горячим. Вот. Так.
— Ты. Врёшь.
— Во-первых, я работаю с ним. Во-вторых, я знаю его с тех пор, как мне исполнилось... шестнадцать. В-третьих...
Каллиопа подождала, пока Тори подыщет третий аргумент.
Вместо этого Тори выпила, и Каллиопа рассмеялась.
— Что?
— Почему ты не сделаешь с этим что-нибудь?
— Ты о чем?
— О Броди.
Тори закатила глаза, потом поставила напиток и начала крутить браслет на запястье.
— Я никогда не интересовалась Броди. Мы не можем быть вместе. Парень треплет мне нервы. Он эгоистичен, громок, раздражает, слишком много меня дразнит, да и в городе и так полно женщин, которые думают, что солнце встаёт и садится из-за его прекрасного пресса и великолепной задницы.
— И ты не одна из них.
— Чёрт, нет. Я не член фан-клуба Броди. Кроме того, мы тут не для того, чтобы говорить обо мне. Хорошая попытка уклониться. Так что ты будешь делать с Уайеттом?
— Ничего. Я не могу заставить его хотеть быть со мной.
— Да, не можешь. Но почему такая резкая перемена в отношении?
— Может быть, так должно быть.
— После нескольких недель? — Тори покачала головой. — Я так не думаю. Здесь что-то ещё, и тебе надо поговорить с ним, чтобы выяснить это.
— Я не хочу разговаривать с ним. Я хочу пить «Маргариту», трепаться с тобой, а потом съесть отличную энчиладу
