Выкрики из толпы прояснили, что машины приехали, чтобы увезти деньги, а не налаживать работу. Петренко понимал достаточно сложное положение старшего лейтенанта, по большому счёту толпа права, но у него приказ. С другой стороны, просто оттеснить толпу будет трудно, слишком она велика, спецтехники вроде водомётов с ними нет потому, что похожая ситуация по всему городу и по всей стране. Стрелять в толпу Петренко ни за что не станет, разве что слезогонкой, правда, в такой толпе и она может привести к тяжёлым травмам.
В размышления сержанта стрелять или не стрелять вмешался звук пришедшего на его смартфон сообщения по вотсапу. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что обстановка пока остаётся спокойной, он открыл сообщение. Оно состояло из фотографии знакомой ему до последней царапины собственной двери в квартиру и подписи "Доброжелатель".
Забыв про всё, Петренко начал звонить жене, бери же, ради бога, трубку, взмолился он, слушая гудки. К счастью, после пятого гудка Галя отозвалась на звонок и даже не сонным голосом: Да, что ты хотел, я тут как раз последнюю серию ночного сериала досматриваю, сейчас всё разъяснится, говори скорей.
— Галя, на нашу дверь, внизу, кто-то налепил снаружи пластид…
— Сейчас схожу посмотрю.
— Стой дура!
— Ты как со мной разговариваешь!? Специально пойду смотреть, ну, в глазок перед этим выгляну, — сбавила она тон.
— Лапочка, прошу тебя, выслушай меня, пожалуйста, — сменил тональность разговора Петренко, — пластид это взрывчатка, у нас на двери сидит бомба и, судя по проводам, взорвётся при открывании. Дверь не только нельзя открывать, к ней близко подходить нельзя! Я сейчас сапёров пришлю. Толенька где?
— Спит у себя в комнате.
— Иди к нему, и ни в коем случае не подходите к двери.
Нарушив построение, сержант метнулся к командиру: Товарищ старший лейтенант, ко мне на квартиру сапёров надо, мою дверь кто-то заминировал.
— С чего ты взял?
— Вот, посмотрите, — протянул Петренко свой смартфон.
— Так, это точно твоя дверь?
— Совершенно точно.
Сейчас позвоню. Через пять минут командир с сочувствием сообщил сержанту: С сапёрами дохлый номер, сейчас их на части рвут, везде сходная ситуация.
— Хорошо хоть я в частном доме живу, у меня ограда и две собаки, мне пластид на дверь не наклеишь, — добавил он про себя.
— Командир, мне надо домой.
— Поезжай, — после секундного колебания разрешил начальник, — только автобус я тебе не дам, вызывай такси.
— Алло, мне нужно такси на сейчас, — Петренко назвал адрес.
— Ожидайте в течение двух часов.
— Как двух часов?
— У нас большинство таксистов сейчас пытаются в банках деньги получить, да и вызовов очень много, так что два часа это без гарантии.
— Тогда не надо.
— Товарищ командир, такси приехать не может, дайте автобус.
— Подожди, я что-нибудь придумаю.
— Уважаемые граждане! — громко обратился он к толпе, — у одного из защитников отечества дома случилась беда, срочно требуется автомобиль для поездки и оказания помощи.
Петренко с надеждой посмотрел на толпу, одновременно у него созревала мысль, если никто не откликнется, то он сам вскроет один из стоящих вдалеке автомобилей. Но почти сразу, на просьбу откликнулась молодая девушка: Я вас подвезу, говорите куда.
Это была, разумеется, Таня. Направляясь вместе с девушкой к её автомобилю, Петренко увидел, как старший лейтенант решил всё-таки глянуть и на свой смартфон, как изменилось его лицо по мере просмотра видеоролика, и услышал его крик: Алёшенька, не открывай газ, он у нас без самоподжога, — как будто ребёнок на видеоролике мог его услышать.
Когда Таня довезла нацгвардейца до его дома, то, разумеется, поднялась по лестнице вместе с ним, правда, не поднимаясь на площадку перед дверью квартиры. В итоге оказалось, что тревога была ложной, это был не пластид, а обыкновенный детский пластилин с тремя, воткнутыми в него разноцветными проводками.
Вернувшись к офису банка, она застала толпу вкладчиков, обсуждающую порядок круглосуточного дежурства, и четырёх последних нацгвардейцев, которые тоже собрались уходить. Из расспросов Таня выяснила, что первым после Петренко спешно отбыл командир отряда вместе с одним из автобусов, вслед за ним, после просмотра своих смартфонов, убрались и остальные. Как она решила, четверо последних оставшихся были либо абсолютно одинокими людьми, либо теми, кому на своих близких наплевать.
