— Только к пальчикам? — девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза.
Интимность момента разрушил звонок Витиных часов.
— Да, Ирина, — беззвучно (для обычного человека) ответил "лекарь".
— Виктор, я тут кое-что придумала, но сначала спросить хочу, почему всё-таки жертвы были, на Кавказе понимаю, горячие люди и всё такое, а в других местах почему?
— Приведу простой пример. Во многих местах Ваня использовал подростков, например, налепить на определённую дверь пластилин с проводами, чтобы сымитировать взрывчатку. Обещал за это скачать на смартфон какую-нибудь игрушку, или музыку на звонок, или что-нибудь ещё. Но психологию подростков он понимает плохо, некоторые из них решили, что будет гораздо прикольнее, если они сделают что-нибудь реально серьёзное, к примеру, коктейль молотова из жидкости для розжига и масла вместе с китайским фейерверком. Кое у кого получилось, это лишь один из примеров.
— Очень жаль, я этого не ожидала. Теперь, Виктор, хочу тебя обрадовать, ты знаешь скольким тяжело больным детям и инвалидам мы помогли?
— Знаю, конечно.
— Так вот, мы помогли ещё одному человеку, о чём ты, возможно, не знаешь. За эту нашу помощь детям, премьер-министр наградил орденом "За заслуги перед Отечеством" первой степени заместителя председателя правительства РФ по вопросам социальной политики.
— Это та дама, которая придумала, как считать бедных, чтобы их стало меньше?
— Ну, да. Я думаю, что за правильный подсчёт она получит ещё один орден. Хотела у тебя спросить, почему получился такой ажиотаж со снятием наличных?
— Ирина, ты знаешь сколько денег лежит у населения на депозитах?
— Нет.
— Больше двадцати триллионов в рублях, плюс валюта на пять триллионов рублей, а напечатанных рублей в России всего десять триллионов, причём в банках лежит всего один, остальные находятся в кассах магазинов, купюрниках платёжных терминалов и торговых автоматов, на руках у населения. То есть нехватка наличных в банках раз в двадцать. Твоя проблема в том, что ты действовала, не изучив вопрос.
— Ладно, немножко виновата. Зато у тебя, Виктор, сразу две проблемы, первая — ты стремишься чрезмерно тщательно изучить вопрос, и на действия нет времени, вторая — хотя ты прибыл из коммунистического, по идее, коллективистского общества, но действовать стремишься в одиночку. Я признаю, что ты и сам по себе большая сила, но один, даже ты не справишься. Вообще-то, я о другом хотела поговорить, ты же можешь собак менять, у меня тут такая мысль появилась, нельзя сделать так, чтобы наших воров во власти после каждого воровства, а ещё лучше, как только они его замыслят, прохватывал, например, неудержимый трёхдневный понос.
— И как я это сделаю, тащить каждого в капсулу?
— Собак же ты не в капсуле менял, сам же говорил, что у тебя есть портативное устройство с нанороботами.
— Как ты себе это представляешь, я должен отловить какого-нибудь министра или губернатора, нацепить на него сложное устройство и минут десять держать? К тому же, это только самая простая часть проблемы, во-первых, мне неизвестна технология, которая позволяла бы читать мысли, во-вторых, ты считаешь, что понос заставит их не думать о воровстве? Помнишь персонаж "Двенадцати стульев" по прозвищу Альхен, который обворовывал старушек? Ему было их жалко, но не воровать он не мог.
— Да, Виктор, наверное, ты прав, так и умрут на унитазе, проще их сразу прибить, будет не так жестоко, хотя и неплохо, чтобы перед смертью немного помучились.
— Возможно, проще было бы, Ирина, вырастить каждому из них надпись на лице "Я вор", только я не уверен, что смогу это сделать.
— Это как у Меченого на плеши родимое пятно было?
— Ну, да, только в виде букв.
— Вот это было бы здорово, только очень крупным шрифтом, можно курсивом, и на двух, нет, лучше на четырёх языках. И им удобно, сразу будут своих узнавать, а то им приходится на экономические форумы собираться.
— Если сделать, как ты, Ирина, предлагаешь, то у них всё лицо будет расписано, как у матёрого уголовника грудь.
— И хорошо, маленькую надпись они могли бы пластырем залепить, а тут придётся маску на всё лицо носить, и люди сразу будут знать, увидишь такого в маске, значит, вор. Слушай, Виктор, есть же ещё их дети.
