Суббота, 7 марта 1998 года
12.47
Мы только что посмотрели квартиру с садом. В ней живет супружеская пара из Австралии. Они превратили квартиру в райский уголок в прямом смысле слова, но они уезжают назад в Австралию и сказали нам, что заинтересованы в скорейшей продаже. Они оставляют в квартире ковры, шторы и даже кухонную плиту, а кроме того, хотят по дешевке продать нам и остальные вещи. Я считаю, что нам просто счастье привалило. Словно Бог внял нашим мольбам. Я всем своим существом чувствую, что это именно то, что нам нужно, но не знаю, что думает Джим, поскольку на его лице, как всегда в таких ситуациях, капризно-бесстрастное выражение для того, чтобы держать сопровождающего нас агента в напряжении.
— Ну, что скажешь? — спрашиваю я его, когда агент отошел и не слышит нас.
— А что ты скажешь? — отвечает Джим.
— Прекрати отвечать вопросом на вопрос!
Джим смеется:
— А я вот взял да и ответил.
Я решаю не показывать своего энтузиазма, чтобы не побуждать Джима разыгрывать «адвоката дьявола»[50], что он любит делать, чтобы завести меня и поколебать мою уверенность.
— Ну что… я думаю, ее можно отнести к разряду потенциально покупаемых, — начинаю я, придавая голосу максимально возможный скептицизм. — По всей вероятности, необходим косметический ремонт и… вторая спальня не слишком ли мала…
— Ты что, шутишь? — удивляется Джим. — Квартира отличная. Я в восторге. Две спальни. Отличная, со вкусом отделка. Просторная кухня. И сад, в котором будет играть Диско. Ничего лучшего и не придумать. Ты ведь не собираешься воспользоваться своим правом вето или собираешься?
— Возможно, — отвечаю я с кислой миной. — А может быть, и нет… — После этих слов с моего лица слетает маска капризного скептицизма. — Я больше не могу притворяться, мой мальчик. Мне нравится эта квартира. Она мне нравится больше всех квартир, что мы видели. Я думаю, мы должны прямо сейчас согласиться на ту цену, которую за нее просят.
— Прямо сейчас?
— Сегодня суббота. Прикинь, сколько пар уже, возможно, записались, чтобы посмотреть ее.
— Но за нее просят сразу всю стоимость. Мы же покупатели, совершающие первую покупку, нам нечего продать. Мы должны воспользоваться этими обстоятельствами, чтобы снизить цену.
— Джим, мне плевать на обстоятельства. Я хочу, чтобы у нас была эта квартира. Я уже вижу нас в ней, а ты? Она должна стать нашим домом. Домом, в котором родится наш первый ребенок. Домом, о котором у нас останутся самые лучшие в жизни воспоминания.
Джим смеется:
— Ладно, с судьбой спорить я не могу, верно? Давай согласимся на всю стоимость.
Он достает мобильный телефон и звонит риелтору. Меня всю колотит, и я не могу стоять спокойно.
— Что они сказали? — спрашиваю я, справившись с волнением, когда вижу, что разговор закончен.
— Сказали, что позвонят нам в конце дня.
16.56
Мы зашли в книжный магазин на Бродвее и сейчас выбираем поздравительную открытку ко дню рождения Ника, хотя с того дня прошло уже три недели, и в это время из пиджака Джима раздается звонок мобильного телефона. Он выхватывает его из кармана, некоторое время мы оба молча смотрим на него, пытаясь справиться с состоянием, близким к шоковому. Наконец Джим собирается с духом и отвечает. Мне приходится отойти в сторону, чтобы хоть как-то сохранить самообладание; поэтому сейчас я стою в журнальном отделе и наблюдаю за Джимом издалека. Хотя с такого расстояния я и не могу понять смысла разговора, но вижу, что на его лице снова появляется бесстрастная, ничего не выражающая гримаса. Мне кажется, что этот телефонный разговор никогда не закончится, а по лицу Джима нельзя сказать, хорошие или плохие новости сейчас обсуждаются. Через несколько минут Джим выключает мобильник, и я устремляюсь к нему. Вместо постного выражения на лице Джима появляется широченная радостная улыбка, которую я запомню на долгие годы.
— Хорошие новости, — говорит он. — Они согласились. Я свяжусь с нашим поверенным, и мы приступим к обследованию наших средств прямо на следующей неделе. Эта процедура является частью контракта, обычно подготовка бордеро-обмена[51] занимает шесть недель.
