Правз выглядел так же, только на арене происходило совсем другое действие. И тут порой бывали зрители, любопытно ведь хоть так посмотреть на большой мир. Именно его и показывал остров. На песке, то и дело сменяя друг друга, возникали картины различных уголков мира. Театр передавал не только изображение, но также звуки и запахи. Жаль, что нельзя было, протянув руку, коснуться того, что находилось на «сцене», от зрителей ее отделял непроницаемый для физического и энергетического воздействия барьер. Временами картинки сменялись в бешеном ритме, а бывало, что одна и та же «висела» неделями.
Самое занимательное — находиться на Правзе одновременно с Лартом. Еще в преджизни он был большим любителем, развалившись на диване, сутками глазеть на экран телевизора. Не знаю, сколько времени он потратил на изучение свойств Театра, но результат был впечатляющим. Ларт добился невозможного — видеть то, чего хотелось ему. Никому больше это не удавалось, на все просьбы объяснить Ларт лишь показывал язык и говорил, что мы недостаточно любим синематограф. Любили бы, и все получалось. Не свойственное ему поведение, обычно он невыносимо болтлив. Все это делало Ларта идеальным рассказчиком, с его слов мы узнали многое о мире за барьером.
В отличие от остальных, Ларт, будучи по своей природе домоседом, просто «прописался» на Правзе, постоянно наблюдая за внешним миром и предпринимая пока безуспешные попытки воздействовать на него с помощью Театра. Любопытно было порой заглянуть на остров и попросить Ларта показать что-нибудь интересное.
Живой город светлых эльфов: природная гармония, тишина и уют. Блистающие драгоценными камнями колонны подземного Дворца Советов республики дварфов. Тысячи разноцветных шатров, раскинувшихся в Великой степи — кочевой город степных орков, завтра, кроме истоптанной травы, ничего не будет напоминать о нем, а сам город займет другое место. Завораживающие своим безумием танцы гоблинских шаманов. Вздымающиеся на высоту пятидесяти саженей белоснежные бастионы Хиорта, столицы западной империи людей. Черные гротескные замки свободных графств. Вечная полутьма Холодного леса, кроны гигантских деревьев там переплетаются настолько плотно, что даже в самый яркий день лучи солнца не достигают земли, и только мелькающие тени дроу иногда нарушают спокойствие тех мест. Интриги имперского двора, закрученный сюжет которых напоминал мексиканские сериалы прародины. Перипетии межклановой борьбы темных эльфов. Ругань в верхней палате гномов. Разговоры эльфов, за внешним спокойствием которых порой скрываются шекспировские страсти. Разбойные нападения и войны сменяются мирными пейзажами.
Творец создал удивительный и необычный мир. Жаль только, моей расе в нем выделен самый загадочный и необычайный, но полностью изолированный завесой Непроницаемости, ареал обитания. И кроме как увидеть частичку Мира через Театр, мы лишены его красот и разнообразия.
Сориентировавшись, я составил примерный маршрут дальнейшего пути. Режущее слух жужжание заставило меня прервать размышления и распластаться на земле. Стая дискоидов, живых дисков легированной стали полуметрового диаметра, особей двести, пролетала мимо на бреющем полете. Меня они, как правило, старались облететь стороной, видимо, некими зачатками памяти обладали. Впрочем, без «Мерцающего» я предпочитал не рисковать и как можно сильнее вжался в твердую почву. Отряхиваясь от комков грязи, я со злостью прокричал вслед удаляющейся стае обещание отучить их летать так низко.
«Верну меч и буду планомерно переделывать их из дисков в летающие квадратики», — успокоил я себя. Если конечно не забуду, моя память — странное «создание».
Удалившись на несколько сотен метров, стая внезапно остановилась, а несколько особей начали выписывать фигуры высшего пилотажа, то взлетая в небо, то пикируя к самой земле. Что-то заставляло дискоидов очень сильно нервничать, но, сколько я ни вглядывался, заметить причину их раздражения не смог. Ближайший магический шторм был слишком далеко, опасных тварей тоже не наблюдалось. Суета стальных созданий все возрастала, уже не осталось ни одного диска, спокойно висящего в воздухе, все включились в странный хаотичный хоровод.
