— Что знают такие, как вы, о самой величественной богине Хаоса и Ночи?
Алексиос повернулся к Рису.
— Поразите его, Ваше Высочество.
Рис кивнул, и в тот же миг лицо Алексиоса стало прежним, иллюзия пропала.
Вонос, споткнувшись, отступил на шаг.
— Нет. Нет, это уловка. Ты не можешь быть Алексиосом из Атлантиды.
— И все же, это я, — сказал Алексиос, подбираясь поближе к бриллианту.
— И эта крошка принадлежит мне. А если не мне, то, во всяком случае, Атлантиде, и сейчас я собираюсь отнести ее домой. Так что у вас два варианта: либо убираетесь с моей дороги, либо я использую бриллиант против вас.
— Неужели ты думал, что мы позволим тебе сбежать с такой драгоценностью? — Русский акцент стал для Грейс самым плохим из когда-либо слышанных еще и от того, что говорящий держал в руках смертельно опасную винтовку.
И оружие было направлено прямо в голову Алексиоса.
Привацек ступил в комнату.
— Вы звали, хозяин?
Грейс закатила глаза.
— Неужели на этой неделе я буду встречаться лишь с Ренфилдами[30]? Что же такого я сделала? Это какая-то кармическая расплата на мою голову?
Алексиос засмеялся, и звук его голоса перенес что-то теплое от него прямо в ее сердце. Она посчитала, что самое время сказать ему нечто важное.
— Если мне больше не представиться возможности сказать это снова, я скажу сейчас. Я люблю тебя, — выкрикнула она.
— Я знаю, — самодовольно сказал он, посмеиваясь про себя.
— Как трогательно, — съязвил Вонос.
— О, прошу. Это так напоминает Хана Соло[31], — пробормотала она, не обращая внимания на вампира.
— Я тоже люблю тебя, — сказал Алексиос. — Но поговорим об этом потом, когда я вытащу нас отсюда, ладно?
— А если такой вариант: когда мы выберемся отсюда? — выпалила Грейс в ответ.
Рис поднял руки.
— Простите меня, неужели никто из вас не вспомнит о Верховном принце Верховного Дома Двора Благих фэйри, который стоит прямо тут?
— Что еще такое? — почти что завопил Вонос.
— Позвольте мне убить их сейчас, мой господин, — попросил Привацек.
— Нееет, нет. Я всех троих преподнесу в подарок богине, — сказал Вонос, чуть ли не потирая руки от ликования.
Внезапно вся бравада, которую последнее время раздувала Грейс, лопнула, как мыльный пузырь. Анубиза приближается. Они крупно попали.
Алексиос не отваживался пошевелиться, пока русский очень осторожно направлял оружие прямо в центр лба Грейс. Но он знал, один лишь вид Анубизы мог бы снова нарушить его душевное равновесие. Настало время для рискованных действий.
— Почему ты ей не сказал? — выкрикнул он.
Вонос медленно открыл глаза, видимо, он "общался" с богиней. Алексиос мог только надеяться, что ему сообщили, что линия связи занята.
— Пытаешься продвинуться по карьерной лестнице, кровопийца? Захват нескольких оборотней здесь, уничтожение театральной труппы там? Ты сам пытаешься стать Богом?
Глаза Воноса вспыхнули красным, но он не ответил. Алексиос пока не нашел больное место этого вампира. Значит, нужно попробовать еще раз.
— Мне только любопытно. «Бич Вампира» станет частью подарка? Или настоящим подарком станет как раз бриллиант, а мы так, дополнительным даром, вроде «пожалуйста, не убивайте меня за то, что я его скрывал»? Что по поводу возвращения подарков? Ей это, правда, понравится?
— Я посоветовал бы тебе замолчать, — прорычал Вонос. — Сейчас Богиня на пути к нам.
— На это нет времени, Алексиос, — сказала Грейс.
Рис просто кивнул, но так или иначе воин знал, что они оба пытались ему сказать, чтобы он взял инициативу при побеге на себя. Два вампа, одно оружие, а их трое. Ему не нравился такой расклад, так как все, о чем он мог думать — это ужасающая картина: Грейс, убитая пулей.
— Я не думаю… — начал он.
— Так и не думай, — заорала она, затем резко подняла руку и, схватив золотое блюдо с ближайшей подставки, запустила им в голову Привацека. Русский уклонился, оружие выстрелило, разрушая другую подставку возле Грейс.
Вонос понял, что опоздал, лишь на какую-то долю секунды не успев схватить «Бич вампиров» раньше Алексиоса, и его когтистая рука сжалась в воздухе, а воин, увернувшись и перекатившись, подошел с другой стороны подставки с бриллиантом в руке.
