Гиллара назвали в честь сотен гала (розовых какаду), которые с большим шумом слетелись к его дому в момент его рождения. В его стране Гала – созидающее существо, изготовившее, совместно с плащеносной ящерицей, бумеранг нового типа, которым та, проникнувшись ревностью, проломила ему голову. В ответ Гала швырнул ее в траву. Я всегда смеюсь над этой историей, потому что плащеносными ящерицами Старик Джума называет нарциссов, которые носятся повсюду, пытаясь казаться больше, чем они на самом деле есть. Наш старый Закон направлен на то, чтобы сдерживать эксцессы таких людей, но сегодня эта задача отнюдь не стала проще, ведь их миллионы. Помимо имени, Гиллар, судя по всему, унаследовал связанную с его тотемом роль хранителя Закона и борьбы с теми, кто настолько безумен, что считает себя важнее земли и ее Народов. В рамках Суверенного союза он работает над сплочением Первых народов под эгидой старого Закона земли в целях обретения независимости.
Я делюсь с Гилларом своими опасениями относительно того, что наши нарциссы вдохновляются Вестфальской моделью государственности, и его первая реакция мои страхи вовсе не рассеивает. Он говорит, что Вестфальский договор уходит корнями в средневековую Европу, где короли и бароны признавали границы и власть друг друга, чтобы положить конец грабежам со стороны военных командиров. Он говорит, что нам нужно сделать то же самое – признать аборигенных глав государств, королей и королев страны.
Он чувствует беспокойство в моем молчании и, чтобы помочь мне разобраться, заходит с другой стороны. Поскольку он провел много времени в Кейп-Йорке, он помещает всё это в контекст людей и историй, с которыми я знаком. На протяжении десятилетий он работал с движениями сопротивления в таких местах, как Кованьяма и Локхарт-Ривер, и был в эпицентре событий в Аурукуне в конце семидесятых, когда правительство штата Квинсленд лишило аборигенных лидеров властных полномочий в общине.
Лишенных земли аборигенов свозили в эти места – так же, как и во многие другие, – и оставляли там. Большинство из них не вошло в местные семьи – они не женились и не были усыновлены, поэтому на них местный Закон не распространялся. Если семьи Традиционных собственников не сохранят власти над страной, то кто будет говорить от их имени, кто будет заботиться о тех, кто живет вдали от своей страны? Кто может проследить, чтобы они не наделали ошибок? В большинстве случаев тех, кого лишили земли, нельзя вернуть обратно домой, потому что им некуда возвращаться, так что приходится создавать свои структуры, которые определят территорию и границы и обеспечат людям, лишенным страны, защиту и заботу. Тогда они могут получить право голоса в общине, но всё равно они должны признавать авторитет Традиционных собственников. Тогда их смогут усыновить или они могут жениться, как подобает в соответствии с традиционным Законом, и мы сможем вернуть каждого из них домой.
Гиллар ссылается на дело Мабо, по итогам которого были признаны права Эдди Мабо на унаследованную земельную собственность, хотя он был членом семьи не по крови, а вследствие усыновления по Традиционному закону. Я это хорошо понимаю, потому что в течение нескольких лет сам имел дело с практикой традиционного усыновления и осознаю, насколько важно, если тебя переселили, принимать все эти имена и брать обязательства, переходя под действие этого строгого Закона. Половина нашего народа живет в своего рода чистилище, потому что их не включили в принимающие общины так, как это предписывает Аборигенный закон. Затем Гиллар успокаивает мои опасения относительно того, что движения за суверенность могут подменить старые формы отношений новой иерархией.
Старых форм они не подорвут. В деле Мабо было признано, что старый Закон не является частью английского права и он не может быть отчужден какой-то другой властной структурой. Если мы начнем использовать их иерархические модели, они всякий раз будут одерживать над нами верх. Нужно поддерживать старую структуру, тогда наш Закон останется неотчуждаемым. Используй его основы и приспосабливай его так, чтобы новые формы принятия решений в рамках Континентального общего права основывались на нем, следуй тропам песен и выполняй Церемонию, потому что на этом всё и держится. Все мы говорим о Змéе творения, хотя называем его по-разному. Но это всё тот же Змей. Мы можем говорить на разных языках, но у нас всё равно общая История Закона и общая вера.
