— Вон! — взревел Бельфегор, а на его лице стали проступать ярко-алые прожилки, — Вместе с вещами, чтобы духу ее тут не было!
— А слова прощания, — приторно расстроился Люцифер, оттопырив нижнюю губу, — Что? Даже приговоренным дается последнее слово.
Бельфегор устало рухнул на трон и махнул рукой, мол, давай, говори и иди отсюда. Ну, сейчас тебе!
— Преодолев к отборам тягу! — ядовито начала я, а братья заинтересовались. Театральная пауза лишь усилила эффект. — Я не разденусь и не лягу!
Люцифер аплодировал стоя, Абаддон тихо смеялся однобокой улыбкой, а Бельфегор злился еще сильнее. Я поджала губы, понимая, что если что-то не придумаю, то мне — крышка. От этого отбора зависит моя жизнь. Кто-то из демонов передал мне мой деревянный оберег от посягательств, оповестив всех, что это единственная моя вещь. Думаете стыдно? Нет!
— Благодарю! — произнесла я, а демон поморщился от моего реверанса. С гордо поднятой головой, не дожидаясь пока меня под руки позорно выведут из зала, я направилась к выходу. Ну, демон, если я выживу — точно тебя распятием забью!
«Раздать браслеты», — послышался приказ Бельфегора, прежде чем дверь за моей спиной закрылась.
— Идемте, девушка, — вежливо произнес дворецкий, любезно подставляя мне локоть, — Уж не знаю, чем вы так прогневали Императора, но он на вас ужасно зол! Вы из этого мира?
— Мозгов бы ему, — горестно вздохнула я, прикидывая что делать дальше. Если не придумаю, как мне найти орден, чтобы попросить помощи, то будет худо… А пока придется откровенно врать — Да, из этого. Дорогу до дома найду сама, не переживайте. Провожать не надо, экипаж не требуется.
Дворецкий кивнул, посмотрев на меня очень подозрительно. Дальнейший позорный путь «отбраковки» мы продолжили в полном молчании. Возле ворот стояли два огромных демона, глядя на них я замешкалась. Дворецкий легонько подтолкнул меня вперед. Опасливо пройдя между этими верзилами, я развернулась и посмотрела на дворец. Створки ворот закрылись, а я осталась один на один с новым миром и проблемами. Я мало что могу сделать палкой…
— Залететь не удалось, поэтому вылетела? — послышался писклявый и противный голос. На заборе сидел анчутка, показывая мне язык. — Если вылетела, знай. Всех клади и раздевай! Ай! Что ты творишь! Я тут тебе добрый совет дал!
— Какой совет? — орала я, пытаясь попасть палкой в этого плесневело-пушистого колобка, — Какой дельный? Что ты сказал? Всех клади и раздевай! Это как вообще мне помочь может? А тебе на Робин Гуда похожа? Дать по голове палкой, отобрать драгоценности у зажравшихся демонов и отдать народу? Так что ли? Клади и раздевай!
Я бегала за анчуткой вдоль огромной стены, ограждающей дворец от остального мира, и резко затормозила, увидев, как анчутка юркнул в щель между плитами стены, напоследок показав мне язык.
— Так, и что у нас тут такое? — я внимательно осматривала эту брешь в обороне демонов. Цитадель зла срочно требовала ремонта! — Так, в этом платье я туда не пролезу, а что если…
— Раздевайся и ложись! — противным голосом подсказала мне эта пискля, высунув голову из-за стены, — Лезь давай! Буду тебя учить проходить отборы!
— А с чего это вдруг ты мне помогаешь? — насторожилась я, оглядываясь по сторонам в поисках стражи, — Что-то мне не сильно верится в то, что ты у нас такой благородный.
Анчутка молчал некоторое время, а потом всхлипнул в пятачок.
— Никто со мной не играет! — обиделось маленькое существо, а мне стало его жалко, — А с тобой весело! Ты сама хулиганить любишь! Ваар не разрешает мне хулиганить! И мне становится скучно, а Люся вообще наказывает и заставляет решетки в аду мыть, если я нахулиганю!
Мне прям жалко ребенка стало, у трех нянек и дитя безрадостное… Так, Лина, соберись! Я снова огляделась по сторонам на предмет охраны, но два здоровенных лба так и стояли на своих местах. Отлично! Я скинула платье, оставаясь почти в чем мать родила и прижав к себе свое грозное оружие, монокль и мел полезла обратно.
— Э-э-э-эх! — натужно протискивалась я через ну очень узкую трещину, оставив на шершавой стене половину скальпа, — Еще чуть-чуть!
