Мне представился томик Библии, где в списке десяти Божьих заповедей на первых трех вакантных местах красуется карандашная надпись: «Место для вашей рекламы». Я усмехнулся. Похоже, Алиса была права.
— Значит, ты стараешься не убивать, чтобы не ухудшать свою энергетику? — спросил я.
— Да. А также не воровать...
— И не трахаться с кем попало, — поддел я ее.
— А это не твоего ума дело, — нахмурилась она.
— Получается, чем больше по совести живет человек, тем в более плотную сферу он попадет после смерти?
— Конечно. Точнее не сам он, а его энергетический скелет. Душа, если угодно.
— Не угодно. Так черт-те до чего можно договориться. Пусть уж скелеты остаются скелетами. Получается, что байки о святых, которые окажутся по правую руку Бога...
— Полная чушь, — оборвала меня Алиса. — Никто не окажется ни по какую руку Бога. Потому что Бог спит и видит наш мир во сне.
— Ну а какой смысл, кроме комфорта, оказаться после смерти в более плотной сфере? — Я решил до конца прощупать почву своих подозрений.
— Чем плотнее сфера, тем жизнь в ней больше похожа на жизнь, — пожала она плечами.
Ее слова вызвали у меня навязчивую мыслишку. Вспомнился святой, отдавший последнюю рубаху нищему. Насколько сильно он укрепил свою энергетику? Я решил спросить у Алисы, хотя уже побаивался, что она прочтет мои страхи.
— Это зависит от того, насколько рубаха была ему дорога, — недоуменно ответила она. — Если действительно была последняя, то он после смерти мог неплохо устроиться. Правда, только в том случае, если не успел наломать дров в промежутке между этим благим поступком и смертью. А что?
«Кажется, до меня дошло, — подумал я вместо ответа. — Но если так, то нам всем может сильно не поздоровиться».
Я не знал, каковы в точности мотивы Алисы и что она собирается делать дальше. Но теперь, после страшной догадки, это приобрело первостепенное значение. Если честно, я испугался. Сильно. Если Алиса враг, а иначе как еще расценивать нападение, то глупо делиться с ней хоть какой-нибудь информацией. В такой ситуации лучше действовать самому, но я боялся, что для подобных действий у меня самого недостаточно информации. И единственный человек, из которого хоть что-то можно вытянуть, — Алиса. В общем, я попал в более чем затруднительную ситуацию. Коалиция, хотя бы временная, была необходима, но какова может быть степень доверия между людьми, которые полчаса назад держали друг друга на мушке?
Несколько минут я молчал, не зная, что предпринять. Затем решительно приподнялся, поняв, под каким соусом можно преподнести свою догадку Алисе.
— Лежать! — сквозь зубы прошипела она. — Не заставляй меня заниматься фигней.
— Успокойся, — произнес я. — Я не случайно спросил про рубаху. В какую сферу может попасть человек, который перед самой смертью подарил ближнему своему последнюю рубаху стоимостью в четыре миллиарда долларов?
Алиса так резко вдавила педаль тормоза, что я шарахнулся щекой в подголовник. «Форд» поднял фонтаны серой слякоти с обочины и остановился как вкопанный.
— Ты о чем? — обернулась она ко мне.
— О Кирилле, — честно ответил я. — Мне долго не удавалось понять, зачем Кириллу понадобилось одаривать меня своей империей. Зачем он передал мне все имущество, всю свою власть? Вообще все, что у него было, включая очки. Он еще и ворону мне купил перед смертью. Плюшевую. Перед смертью, я повторюсь. Перед самой смертью.
— Ни фига себе! — воскликнула Алиса. — Ну я и дура! Могла бы сама догадаться!
— Тебе труднее. Ты ведь не парилась над этим вопросом целый год. А я об этом каждый день думал. Мне всего-то и не хватало твоего напоминания про совесть.
— А сам ты про нее уже позабыл?
— Не совсем, — пожал я плечами. — Но честно признаюсь, это не самый частый предмет моих размышлений в последнее время. О финансовых потоках приходилось думать больше.
— Они для того и нужны, — зло ответила Алиса.
— Финансовые потоки? — удивленно спросил я.
— Да. Чтобы мысли о них отвлекали от размышлений о совести. Это практически их единственная функция. Есть еще чисто энергетическая, но я, дура, о ней забыла.
— Энергетическая? — снова насторожился я.
