Райская ловушка - страница 3

По лицу Базурина пробежала тень:

— В том-то и дело, что сперва процесс ускоренного старения был отмечен лишь у нескольких человек. И как раз у тех, кто особенно активно участвовал в завершении программы. Я решил, чго это своеобразная реакция на большие нервные перегрузки. А массовый характер это все приобрело довольно неожиданно. И сравнительно недавно.

Горчаков испытующе посмотрел на Базурина:

— А что вы думаете сами?

— Видите ли... — начал было главврач, но резко оборвал фразу и, пожав плечами, произнес совсем другим тоном: — Я в этом еще не разобрался.

— Скажите, — неожиданно спросила Майя, — каков сейчас ваш собственный биологический возраст?

— Тридцать четыре, — нехотя протянул Базурин.

— А каким он был к моменту окончания программы?

Базурин замялся.

— Сорок один, — наконец выдавил он из себя.

— И как вы это объясняете?

Базурин страдальчески поморщился и пожевал губами.

— Пока никак...

Наступило тяжелое молчание. Потом Горчаков сказал:

— Ну, хорошо. Теперь мы хотели бы пообщаться с обитателями планеты и поработать с Главным электронным мозгом.

— Пожалуйста, — с явным облегчением отозвался Базурин. — Разрешите проводить вас в гостиницу...

— Что-то не нравится мне все это, — хмуро сказал Горчаков, когда они с Майей расположились в отведенном им номере. — На удивление бездушный мир. Одни машины...

— Это с непривычки, — засмеялась Майя. — Чем плохо, если машины полностью тебя обслуживают, предупреждают все твои желания?

И, словно в подтверждение ее слов, в номер вкатился маленький, сверкающий металлом квадратный робот. Остановившись, он нацелил свою гибкую антенну сперва на Майю, затем на Горчакова и так же бесшумно исчез. Почти сразу из стены выдвинулся обеденный стол, уставленный всевозможными блюдами. По комнате распространился аппетитный запах.

— Смотри-ка! — удивленно воскликнул Горчаков. — Они и в самом деле улавливают желания: моя любимая печень по-строгановски.

— Вот видишь, — улыбнулась Майя, — а ты еще был недоволен.

— Что и говорить, обслуживание — высший класс! И все же... Как хочешь, подозрителен мне этот Базурин. Заметила, как он смутился, когда ты поинтересовалась его собственным биологическим возрастом?

— Ну, и что тут особенного?

— Не знаю... Но странно как-то... Все обитатели планеты стремительно стареют, а он один молодеет. Можно подумать, этот Базурин высасывает из них жизненные соки. Словно вампир. Веке в пятнадцатом его сожгли бы на костре за колдовство.

— Но мы живем в другое время, — возразила Майя.

— Во всяком случае складывается впечатление, что возникшая ситуация по неясным пока причинам Базурина вполне устраивает. Иначе — почему он своевременно не сообщил на Землю?

— Не будем торопиться с выводами, — охладила его Майя. — Давай распределим обязанности. Я поговорю с людьми, а ты поработай с машиной. Соберем материал, вот тогда и будем выдвигать гипотезы...

На третий день вечером Майя, возвратившись из города, застала любопытную картину. Горчаков в одних плавках возлежал на тахте, а очередной робот легкими плавными движениями массировал ему спину. Майя некоторое время молча стояла в дверях, наблюдая за мужем, потом со смехом спросила:

— Втягиваешься?

Горчаков лениво повернулся к жене, движением руки отпустил робота и неторопливо сказал:

— А что? Ты знаешь, мне здесь начинает нравиться. Роскошная жизнь!

Майя внимательно посмотрела на него — шутит или говорит всерьез? А Горчаков между тем продолжал:

— Нет, в самом деле... Ты подумай, как я жил. Ни минуты покоя. Словно к тебе подведено напряжение в миллион вольт. А тут... Никаких дел, никаких забот, никаких волнений. Наслаждайся жизнью да потихоньку самосовершенствуйся.

— В чем же именно, хотелось бы знать?

— Да хотя бы в живописи! И потом — я с детства мечтаю написать роман.

— Роман? Интересно, о чем?

— Скорее всего о том, как машины полностью обслуживают человека.

— Ну, это будет не роман, а технический отчет, — Майя подошла к телеустановке, заменявшей зеркало, и хотела снять шляпку, но неведомо откуда взявшийся робот мгновенно опередил ее. Майя посмотрела вслед проворному автомату, уносившему ее головной убор, и перевела иронический взгляд на мужа: