– Мы поддерживаем их просьбу, – заметил Тон.
– Ялты согласны, – сказал старший другого Клана. – Разум подсказывает Мет-маренам окончить споры и извлечь выгоды из этого решения.
– Холды просят о том же?
Воцарилась тишина. Раен сидела неподвижно, чувствуя, как сильно бьется ее сердце.
Встал старший Холдов.
– Мы некоторым образом замешаны в данной ситуации, Мет-марен. Эта ссора длится уже слишком долго. Если есть возможность сейчас закончить, мы обязаны вмешаться. Не сделай мы этого, Мет-марены получат мир, а мы нет. Мы хотим забыть прошлое, поймите это.
– Вы явились, чтобы подержать Руилов.
– Старые долги, Мет-марен.
Они не говорили о дружбе, даже Раен это заметила. Некоторое время было неприятно тихо.
– У нас есть такие возможности, – продолжал Холд, – которыми нельзя пренебрегать.
– Ближе к делу, – вставил Ялт. – Мы просим тебя об этом.
– Нет, – послышались голоса Сулов. Однако старейший не возразил, он медленно обвел взглядом лица присутствующих и кивнул.
Мать Раен тихо выругалась.
– Выйди, – сказала она, а когда Раен обиженно посмотрела на нее, добавила: – Ну, иди же.
Другие, даже взрослые, тоже покидали то, что становилось советом старейших. Никто не спорил. Раен поцеловала мать в щеку, пожала ей руку и угрюмо вышла вместе с молодежью до тридцати лет и старшими третьего и четвертого уровня, не имеющими голоса в совете.
Все собрались в зале рядом. Родственники Раен тоже не пришли в восторг от того, что должно было произойти.
НЕ БУДЕТ МИРА, – слышала она со всех сторон. – ТОЛЬКО НЕ С РУИЛАМИ.
Говорили еще о красных и золотистых, что напомнило ей о странной встрече на холме. Раен никому не говорила о ней, слишком гордая, чтобы добавить ко всеобщему замешательству еще и эту ничего не стоящую, на ее взгляд, информацию. Разгневанная, она миновала своих кузенов и кузин, не обращая внимания на услужливых ази и пошла по коридору. Озеро Кетиуй, девственное и прекрасное, принадлежало септу Сул. Сулы старались поддерживать берега в естественном виде, маскировать причалы для лодок, укрывать все следы человеческого присутствия. Руилы хотели построить там имение, которое будет постоянно на глазах, хотели занять место там, где Сулам приходилось бы постоянно смотреть на них, мириться с их присутствием. Эти дела с красными и золотистыми наверняка придумали Руилы, чтобы добиться поддержки других Кланов. Невозможно поверить, что они сумели установить контакт с дикими курганами.
Ложь, наглая ложь.
Она почти пробежала мимо ази, стоявших на посту у дверей, и выбежала во двор, на свежий воздух. Вздохнула всей грудью, взглянула в темноту, между свечедеревьями на берегу озера Кетиуй, и сразу заметила Сияющий Огнями, мерзкий геликоптер.
Услышав шаги, Раен обернулась и заметила троих мужчин, ближайший из которых носил темный цвет Холдов. Она замерла, поскольку, придя сюда прямо от стола, была без оружия, но детская гордость удержала ее от бегства, к которому призывал разум.
Перед ней остановился высокий мужчина, и Раен разглядывала его, стоя спиной к двери так, чтобы свет из оконных щелей падал на его лицо. Ему было за тридцать, если считать года, как делали это бета; у Контрин это означало, что возраст его мог колебаться от тридцати до трехсот лет. Худощавое, угрюмое лицо. "Пол Холд", – поняла вдруг она, с типичным для гипнознаний deja vu. Двоих, стоявших за ним, она не знала.
Присутствие Пола означало неприятности: он потерял одного из родственников в борьбе с Мет-маренами. Кроме того, он пользовался репутацией человека аморального, вольнодумца, шутника и шута. Качества эти не очень-то вязались с его худощавым лицом, пока он вдруг не улыбнулся сразу став выглядеть моложе.
– Добрый вечер, маленькая Мет-марен.
– Пусть и для тебя он будет добрым, Пол Холд.
– Может, и я должен знать твое имя?
Она подняла голову повыше.
– Меня нет на твоих гипнолентах, сэр Холд. ПОКА нет. Меня зовут Раен.
– Это Танд и Морн, – кивнул он на стоявших за ним соплеменников, одного молодого, похожего на мальчишку, второго настолько похожего на самого Пола, что он явно был ем родственником и по отцу и по матери одновременно. Не переставая улыбаться, Пол вытянул руку и с ошеломившей ее дерзостью приподнял лицо девушки за подбородок. – Раен. Я запомню.
