– На корабле… – он всегда говорил тихо, теперь даже тише, чем обычно, – есть процедуры безопасности, я знаю их.
– Тебя учили самообороне?
Он покачал головой.
– Просто сказали о замках, допусках и действиях при пожаре?
Он кивнул.
– Это лучше, чем ничем. Послушай: ты должен следить за моей собственностью, вещами, которыми я пользуюсь, и местами, куда возвращаюсь, гораздо внимательнее, чем за мной самой. Я сумею защититься, а мои противники не решатся на прямое нападение, поскольку существуют более простые способы. Нет, скорее они попытаются добраться до моих вещей или найти незапертую дверь. Понимаешь, о чем я говорю?
– Да, леди.
– Мы швартуемся примерно через час. Ты мог бы помочь и привезти сюда багажную тележку. Сомневаюсь, чтобы проход был безопасен для ази, пока там находится Воин, но тебе он не причинит вреда, если ты позволишь коснуться себя и опознать. Ты будешь в безопасности, как я сама. Сможешь это сделать?
Джим кивнул.
– Помни, мы можем быть вместе очень долго.
Он встал.
– Девятнадцать лет. – А когда она удивленно нахмурила брови, добавил с неуверенной улыбкой: – Мне двадцать один.
Юмор ази. Он доживет до сорока. Она испытала странное чувство, которое издавна вызывали у нее только воспоминания о голубых. Вспомнилась Лия, кроткая ази ее детства, вновь перед глазами проплыли мертвые лица, резня и огонь… Раен отогнала мрачные мысли.
– Я ценю лояльность, – сказала ока, поворачиваясь к экрану.
Его не было довольно долго. Раен принялась кружить по комнате, поймала себя на этом и остановилась.
Может, пойти к нему? Нет, она не хотела показывать бета своего волнения.
В конце концов замигала голубая лампочка, и Раен торопливо открыла дверь, отодвинувшись, чтобы пропустить Джима и тележку.
– Какие-то неприятности? – спросила она.
Джим удовлетворенно покачал головой и принялся грузить чемоданы, а закончив, сел. Делать больше было нечего. Раен наблюдала за процедурой швартовки, уже виден был их док, станция не умещалась в экране – удивительная структура именно таких размеров, как она о ней слышала.
И корабли, корабли необычайных конструкций, пришвартованные в доках – грузовики с удивительными, продиктованными необходимостью формами. Они никогда не приземлялись, лишь соединялись переходами со станцией. Единственным стандартным механизмом в них была система швартовки, она имела одинаковые размеры и у самой маленькой яхты, и у самого крупного лайнера. Какой-то корабль как раз отсоединялся, когда они приближались – старый грузовик. Знаки на корпусе не походили ни на один из известных Раен символов, или эмблем. Не сразу узнала она округлый знак Сол и почувствовала дрожь волнения. Корабль с Внешник Миров, гость Района. Он плыл как сонное видение, миновал их и исчез в тени "Сокровища Андры".
– Извне, – громко произнесла Раен. – Смотри, Джим, тот в третьем доке такой же конструкции.
Джим промолчал, внимательно вглядываясь в изображение.
– Край, – сказала Раен. – Мы добрались до Края.
Мерек Элн чувствовал, что у него дрожат пальцы.
Скрестив руки но груди, он взглянул на Парн Кест.
– Лучше позвони, – сказал он. – Время еще есть.
– Но ведь вмешался маджат, – запротестовала она. – Маджат! Сколько это существо могло находиться на борту?
– Он наверняка с ней. – Мужчина оглянулся на дверь и задрожал еще сильнее при мысли о маджат, свободно бродящем по коридорам. По крайней мере Контрин успокоила его. Это подтвердил аварийный канал, по которому передали благодарность, хотя трудно было сказать, что Контрин нужна чья-то признательность. Однако могли произойти гораздо более худшие вещи. Они возвращались издалека, полгода не знали, как развиваются события на Истре, а последнее сообщение для них было отправлено еще раньше.
Внезапно решившись, он подошел к консоли.
– Мерек! – Пар встала и схватила его за руку; капли пота выступили на их лицах. Не сказав ничего больше, женщина опустила руку. Они больше не были в безопасности. Даже возвращение домой не давало гарантии безопасности.
Мерек сел за пульт и включил канал связи. Линию без малейшего перерыва заполняли инструкции швартовки, и ему пришлось отправить сообщение за гораздо более высокую цену.