— Ну что ж, а я предпочитаю вести здоровый образ жизни проверенными способами.
Прошло несколько минут, в течение которых они молчали. Макс уныло гонял кусок спаржи по своей тарелке. Наконец он снова заговорил:
— Так, значит, наверху ты делаешь косметику?
Рэйн кивнула:
— Я делаю натуральное мыло и крем. Обычно продаю подарочные наборы весной и летом на фермерском рынке. А еще у меня интернет-магазин.
— И моей маме ты отвезла такой подарочный набор.
Он сказал это очень мягко, но, подняв взгляд, Рэйн обнаружила, что он пронзительно на нее смотрит.
— Да.
— Даже несмотря на вашу былую вражду?
Рэйн кивнула:
— Твоя мама всего лишь хотела, чтобы между вами с отцом был мир.
Макс фыркнул и отодвинул свой стул из-за стола:
— Мы с отцом никогда не смогли бы примириться друг с другом — ни до того, как ты появилась в моей жизни, ни после.
— Даже сейчас? — спросила Рэйн.
— Особенно сейчас, — ответил Макс.
Он поднялся, взял обе тарелки и поставил их возле раковины. Окно с внешней стороны быстро покрывалось слоем инея. Да, похоже, ему не суждено скоро отсюда выбраться.
— Я всегда вытворял разные вещи, просто чтобы его позлить. Например, встречался с тобой. Мне нравилось быть с тобой, но я хотел, чтобы он еще и видел нас вдвоем.
— Мне кажется, в этом мы были похожи, — улыбнулась Рэйн. — Я знала, что моим родителям не нравится все, что я делаю, так что идея встречаться с кем-то, кто не собирался поступать в колледж и начинать политическую карьеру, казалась мне просто превосходной. Они так злились!
Макс обернулся, и в его глазах зажглись лукавые огоньки.
— Согласись, для трудных подростков мы неплохо преуспели в жизни.
Рэйн подумала о своем мизерном банковском счете, спящем на втором этаже ребенке, о ремонте, в котором отчаянно нуждался дом… О да, она определенно преуспела.
Внезапно из подсобки раздался громкий хлопок.
— Что за черт? — пробормотал Макс, двигаясь в направлении звука.
Рэйн было страшно, но она последовала за ним. За раздвижной дверью злобно шипел древний как мир бойлер.
— Похоже, дела плохи, — заметил Макс.
Рэйн оперлась спиной о дверь:
— Черт, у меня совсем нет на это времени!
Не говоря уже о средствах. Что же ей теперь делать?!
Макс присел рядом с печкой, покрутил несколько ручек, но ничего не изменилось. Поднявшись, он со вздохом повернулся к Рэйн:
— Мы не сможем вызвать аварийную службу — они просто не проедут по дорогам.
Рэйн старалась не заплакать. Слезы не способны ничего решить и не помогут им всем согреться.
— У меня в амбаре есть дрова, а в доме два камина — один в гостиной и один в моей спальне. Правда, тот, что в гостиной, уже давно не чистили. Я боюсь им пользоваться. Придется пойти в мою комнату.
Ее комната. Теперь им всем придется спать вместе. Рэйн чуть не разразилась истеричным смехом, думая о том, как судьба подкладывает ей одно испытание за другим.
Ну что же. Надо просить не ношу полегче, а спину посильнее.
— Сейчас я оденусь и схожу за дровами, — сказал Макс.
— Нет. — Рэйн протянула руку, останавливая его. Ладонь уперлась ему в грудь, и Рэйн почувствовала твердые мускулы под толстым шерстяным свитером. — У тебя из обуви только эти модные туфли, а там куры. Я сама схожу.
Что-то в его взгляде заставило ее понять, что она не слишком удачно подобрала слова.
— Я не могу позволить тебе тащить дрова, — отрезал Макс. — Тем более что нам их понадобится много. Не забывай, прежде чем уехать в Голливуд, я был обычным деревенским мальчишкой. Куры меня не пугают, Рэйн.
— Посмотрим, как ты запоешь, когда они за тобой погонятся и повалят на землю.
Макс только приподнял бровь, как будто не верил ей. Рэйн улыбнулась в ответ. Похоже, сейчас начнется шоу.
