Рассказы - страница 8

— Оденьтесь потеплее, сэр. Там очень холодно.

Я шел по темному коридору клиники и думал о событиях, свидетелем и участником которых я стал. Все никак не хотело укладываться в привычные рамки.

Не знаю почему, но мне захотелось пройти мимо комнаты номер 169, где находился плененный Игнатий Лойола. У двери этой комнаты я увидел десятилетнюю девочку Марту. Она обычно лежала в полной неподвижности, изредка приходя в сознание и обретая способность двигаться. Встретить ее здесь я совсем не ожидал.

— Что ты делаешь, Марта?

Девочка вздрогнула и спрятала фломастер за спину. Я подошел ближе. На двери с цифрами 169 в полуметре от пола эта девчонка накарябала надпись:

— Что это, Марта? Что это означает?

Она улыбнулась.

— Мирто, — сказала она. — Смерть.

Через три дня Лойола умер, так и не выйдя из своей комнаты.

Мысль есть бог.

Мысль есть реальность.

14.9.1997, 2002

На сорок четвертом этаже многоэтажного офиса одной фирмы в девять часов вечера находился ее финансовый советник Бертран Рассел. Он был молод, красив, умен, но…

— В жизни смысла нет, — сказал Рассел, открыл окно, залез на подоконник и с сентиментальной улыбкой спрыгнул вниз.

У себя дома Рейчел Лэрд набрала в ванну горячей воды, скинула халат, полюбовалась минуту своим отражением в зеркале и погрузилась в воду. Со стены на нее глядела ее собственная фотография из журнала мод. Она прикрыла глаза с красивыми длинными ресницами и максимально расслабила все свои мышцы, но…

— В жизни смысла нет, — пробормотала Рейчел, взяла с раковины забытое ее парнем лезвие и вскрыла себе вены.

Люк Пелем, американский астронавт, совершал выход в открытый космос. Звезды, более яркие, чем с Земли, равнодушно встретили его. Пелем неловко кувыркнулся в пространстве и посмотрел вниз. Там его ждала красавица жена и трое сыновей, но…

— В жизни смысла нет, — передал Пелем по рации и разгерметизировал скафандр.

Целых два часа Филип Мэдисон рубил дрова для своей ненасытной печурки. Но когда стемнело и, вдобавок, повалил снег, он бросил топор и пошел в избушку. Там он скинул взмокший от пота свитер, налил в блюдце молока своему коту Тому, подкинул в огонь несколько поленьев и…

— В жизни смысла нет, — сказал Мэдисон, пошел в сарай и повесился.

Эти люди, как и многие другие, совершившие подобные поступки, никогда не встречались друг с другом и даже не подозревали о взаимном существовании. Так что их действия были никак не взаимосвязаны. И все же в том, что они совершили, есть смысл… Но…

В жизни смысла нет!

2.10.1997

Пробирающий до костей северный ветер яростно трепал огромную афишу с умело нарисованной воинственной девой. До начала оперы великого Вагнера оставались считанные минуты, когда в самом темном месте улицы, у разбитого фонаря появился чудесный неземной свет, а из этого света возникла сияющая крылатая фигура. Но сияние быстро прекратилось — незнакомец поспешно накинул на увенчанные крыльями плечи непромокаемый плащ, отчего и сам стал как-то поменьше ростом, совсем как обычный представитель человеческого рода. Он с интересом понаблюдал за непрерывным и молчаливым потоком людей, который вливался в огромное здание оперного театра, потом сам присоединился к ним. В руке его белой птицей затрепетал билет.

Наконец, незнакомец добрался до нужного ему балкона, инструменты в это время грянули увертюру.

— Вообще-то тут никого не должно быть, кроме нас, — проскрипел раздраженный голос слева.

— Извините, пожалуйста…

— Успокойся, Дик, — голос справа. — Устраивайтесь поудобнее. Меня зовут Рич.

— Иннокентиус, — пришелец вежливо поклонился.

— Значит, Кент, — категорично заявил Рич, Дик что-то недовольно пробурчал. Кент сел на единственный свободный стул посредине, между Диком и Ричем.

— Снимай плащ, Кент, — сказал Рич (он был явно более общительным, чем его хмурый друг).

— Нет, это лишнее, — Кент посмотрел налево, изобразив на лице самое раскаенное выражение, но Дик склонился над толстой тетрадью, а его шариковая ручка молнией выводила буквы, слова, предложения.

По-видимому, они заниматься в оперном театре собственным литературным творчеством. Кент не стал им мешать и обратил все свое внимание на сцену.