Рассказы о Данилке - страница 35
Начитавшись книг, Данилка представлял себя предводителем войска в железных латах, и вел рыцарей в битву, и побеждал несметные полчища, рубился в поединках, и стрелял без промаха из арбалета. Стены маленькой кухоньки раздвигались, и он скакал по полям Франции с Карлом Смелым Бургундским или таился в дубовых лесах Англии с Робин Гудом.
Однажды, когда он был на вершине своей славы и вел рыцарей к победе, вдруг раздался глухой звук в дальней комнате, вроде что-то упало. Данилка замер и услышал, как кто-то рванул ставню в той самой дальней комнате, окна которой выходили в палисадник в глухом переулке. Звякнул болт. Потом послышались осторожные шаги по пустым комнатам. Все ближе и ближе.
Данилка прирос к стулу, перестал дышать: кому-то удалось открыть ставню в палисаднике и залезть в дом.
Данилка сидел, влипнув спиной в угол между столом и стеной, и, чувствуя, как по коже продирает мороз, прислушивался. Была единственная надежда, что ТОТ КТО-ТО не сможет сдвинуть с места тяжеленный, набитый книгами шкаф, которым подперта дверь, ведущая из горницы в третью пустую комнату. Шкаф теперь был защитой. Данилка напряг слух: не скрипит ли шкаф, не отодвигают ли его? Ведь ИХ могло быть двое, трое. Данилка вспомнил, как летом, когда только что переехали из села на эту станцию, к ним под вечер забежал мальчишка. Он проскочил в дом незамеченным, когда Данилка сидел на крыше сарая и глазел на улицу, где играли девчонки, а мать доила корову, и спрятался под кровать в горнице. Уже совсем смеркалось, когда Данилка полез под свою кровать за мячом и обнаружил пацана, который лежал там скорчившись. Данилке показалось, что глаза мальчишки сверкают в темноте, как волчьи. Данилка обомлел и хрипло крикнул: «Мама!» Мать, процеживающая в кухне парное молоко, ошарашенно глядела на вылезающего из-под кровати мальчишку. Он жестикулировал и мычал, как глухонемой. Он выскочил из дома, а Данилка и мать долго не могли прийти в себя. С той поры перед сном они стали осматривать квартиру, заглядывая под кровати, под столы, за двери. Неделю назад обчистили дом неподалеку, и говорят, что с вечера там спрятался мальчишка под кроватью, а ночью, когда все уснули, открыл дверь взрослым грабителям.
Все это Данилка вспомнил мгновенно, а сам напряженно вслушивался. И тут он явственно услышал шепот в горнице. Данилку облило холодным потом. Он не сразу сообразил, что это заговорил в горнице репродуктор — черная тарелка, висящая на стене. Чувствуя, как предательски вздрагивают руки, Данилка расслабленно прислонился спиной к стене, прислушался и разобрал в хрипловатых, приглушенных словах суть: шла передача о Стаханове. Данилка уже знал, что это молодой шахтер из Донбасса, который установил рекорд по добыче угля. «Герой! — говорил отец о нем. — Ежели бы все так работали — в коммунизм ворота давно бы раскрыли».
Знал Данилка, что теперь всех, кто ударно работает, называют стахановцами. Даже в школе первых учеников. Данилку, правда, не называют. Далеко ему до рекордов.
Репродуктор похрипел, похрипел и смолк. И тут вдруг Данилка решил войти в горницу, испытать свою смелость. Он вспомнил, что ведь он — Дикий Вепрь Арденский.
Покрывшись холодными мурашками, Данилка повернул ключ в замке, и металлический хруст отдался в сердце. Набрав воздуху, будто собираясь кинуться в ледяную воду с моста, как когда-то в родном селе, Данилка толкнул дверь. Она неожиданно легко подалась, и в лицо пахнуло комнатным запахом. Обмирая, он шагнул в темноту, нашарил на стене выключатель, и свет выхватил из мглы знакомые предметы. Комната стала знакомой и привычной, и ничего страшного не было в ней. И репродуктор молчал.
Данилка обошел комнату, прикасаясь руками к привычным предметам, постоял у шкафа, послушал, что там, в пустых комнатах. Тихо. Он выключил свет и вернулся в кухню, снова зачем-то запер дверь на замок.
Данилка сел на стул, раскованно вздохнул и усмехнулся своим страхам. И только было облегченно расслабился, как произошло что-то дикое и страшное. Он вдруг увидел, как к его ноге подкатил по полу какой-то маленький серый шарик, встал на задние лапки и глянул — о ужас! — Данилке прямо в глаза черными блестящими бусинками, в которых было что-то человеческое. У Данилки от дикого страха зашевелились волосы на голове.
