Остервеневшая от горя девушка добилась того, что авторитеты скинулись на взятку… Нет, конечно, Людка никого не усовестила — это было бы слишком романтично. Но она обратилась сразу ко всем. И в случае отказа, неизбежно поползли бы слухи: бросили своего. Возникло бы недоверие со стороны юных уголовничков. И так далее. Репутация в преступном мире — самый доходный капитал.
От Людмилы отвязывались деньгами. Возьми и сгинь!
Наконец она собрала столько, сколько требовалось для внесения взятки в Верховный суд.
Спасение происходило в два этапа. Сначала Олегу заменили «вышак» на пожизненное заключение. А через год отменили приговор и новым судом дали 12 лет особого режима.
Освобождается он ровно в 36лет. В день рождения.
Это чистая правда.
Трёхгранный стилет насквозь пропорол шею под кадыком, но Лёша по прозвищу Окей выжил. Нет, сука, он не просто выжил. Он обмотал рану оторванным рукавом рубашки и, поторапливаясь, доковылял до здания люберецкого уголовного розыска. И сдал всех.
Оружия не было вообще. Ну не считать же оружием старое духовое ружьё, полученное от кассира из тира в парке Сокольники, в обмен на две бутылки водки. Ружьё… Пацаны во дворе воздушки мощнее мастерят, с поршнем из велосипедного насоса. А это… Чтоб пострашнее было, обмотали это ружьё эластичным бинтом — только кончик ствола торчал и задняя часть приклада. Нечто загадочное получилось. Для фраеров сойдёт.
Ещё автомобиль был. Двадцать четвёртая «Волга» цвета такси, но без шашечек. Заднее левое крыло прострелено автоматной очередью. Пулевые отверстия наспех зашпаклёваны коричневым, не в цвет.
И всё.
Тогда их было пятеро. Саня Шут — бывший десантник, угодивший под трибунал за участие в попытке переворота на учениях «Запад-83» в Венгрии. Жилистый, длинноволосый, с хищным носом-клювом. Шут, не в смысле клоун, а в смысле shoot — выстрел.
Некрасов — певец блатной романтики с криминально-рокенролльным прошлым и настоящим. А будущего, как известно, нет. На одном плече татуировка Гитлера, на другом — звезда Давида.
Гагарин — водила той самой простреленной «Волги». Наполовину грузин. Известен тем, что был шофёром у знаменитого бандита Дуру, расстрелянного ментами прямо в тюремной камере.
Борман — модный наци из Люберец. Спокойный как аллигатор на охоте. На губной гармошке «Майн либе Аугустин» дудел. Стрелял неплохо. Ранее судимый.
Леша Окей — красавчик Лёша. Кикбоксёр, брейкер и одержимый соблазнитель постных дам депутатского возраста — подпаивал их первитином для раскрепощения. Ничего святого. Как у всех.
Все познакомились чёрт знает когда, но точно известно где — на Пушкинской площади.
Шестой была Жанна Сторчак — наводчица. Мисс Бибирево-91. Хрипловатый голос, нос с горбинкой, татуировка разноцветного дракона от жопы до лодыжки, бешенство матки, героин в системе. Она-то и указала на квартиру ювелира Гершенгорина, Святослава Ольгердовича, где тот проживал с законной супругой Юленькой. Святослав Ольгердович уже разменял седьмой десяток, а Юленьке на то время стукнуло 22 годика. Очень сообразительная была девочка.
Просто стечение обстоятельств. Просто Юленька стояла у окна, видимо, ожидая супруга. А может быть ей просто было скучно и томление было в её душе и в девичьей груди… Но она как-то сразу сообразила, что это за мужчины высаживаются возле её подъезда из авто цвета московского такси. Она как-то мгновенно поняла, каким родом деятельности занимаются эти люди и к кому они направляются. Так что когда банда поднялась на четвёртый этаж, дверь в квартиру господ Гершенгориных оказалась приоткрытой.
Из ванной комнаты донёсся Юленькин голос. «Ребята, я здесь заперлась, чтоб ваших лиц не видеть. Задняя стенка шкафа отодвигается. Там — всё, что вас интересует. Жизнь дороже!»
На стене висело большое чёрно-белое фото полуобнажённой Юленьки. Лёша Окей долго его рассматривал, что-то пробормотал, закурил и двинулся к ванной комнате. Некрасов его одёрнул… Мало ли. Налёт — дело такое, возбуждающее.
Только советские деньги. 150 тысяч. И немного рыжья.
Уходя, Борман погрохотал рукояткой ножа возле двери в ванную. «Я тут гранату повесил. Сиди тихо». Граната, бля…
