И я действительно хочу, чтобы он смог. Мне хочется, чтобы все было так просто.
Я первой отстраняюсь, хватая за ручку двери до того, как слезы снова хлынут из моих глаз. Прежде чем выйти и уйти, я крепко целую Лаклана в губы. Мои глаза закрыты. Я вцепилась в его рубашку. Я позволяю своим губам задержаться на его губах на несколько секунд, после чего срываюсь с места.
Я выскакиваю из машины, захватив с собой свою сумку. Холодный воздух превращает мои слезы, скопившиеся в уголках глаз, в подобие льдинок. Я вспоминаю про сосульку на дереве. Подобные мысли придают мне сил идти вперед, не оглядываясь через плечо.
Обратно в ад.
ГЛАВА 34. ТУПИК
— Весело провела выходные?
— Да, — произнесла я, закрывая дверь в ее кабинет.
К счастью, она не спрашивает, чем я занималась. Да я бы и не рассказала. Я сажусь напротив нее.
Доктор Ратледж улыбается. — Могу сказать, что ты выглядишь ... отдохнувшей.
— Я и чувствую себя такой, — признаюсь я. Отвернувшись, я пристально смотрю в окно. Всю ночь шел снег, и сейчас он тонким покрывалом лежит на земле.
— Я знаю, что ты скучаешь по нему.
Я перевожу взгляд на доктора Ратледж. Прямо сейчас мне хочется наклониться вперед и спросить у неё, по кому же я все-таки скучаю... по Лаклану или по Максу? Потому что мое сердце мечется между ними. Оно начинает медленно разрываться прямо посередине, и я ничего не могу с этим поделать.
Я прекрасно понимала, что после своего возвращения в «Фэирфакс», мне придется рассказать продолжение своей истории. Из-за этого я даже не спала прошлой ночью. Я не видела папу Ланы в своей комнате. Я просто проигрывала в своей голове все то, что уже рассказала доктору Ратледж, и вспоминала ту маленькую часть, о которой ей еще не поведала. Не знаю, готова ли я к этому.
Доктор Ратледж открывает свою тетрадь, берет ручку со стола и откидывается на спинку кресла. Её губы вытягиваются в улыбке:
— Готова?
— Рассказать вам оставшуюся часть своей истории?
Она кивает.
— Не знаю, — шепчу я.
Она кладет свою ручку обратно на стол. — О чем ты думаешь, Наоми?
— О том, что я никогда не заходила так далеко, рассказывая свою историю.
— И тебя это пугает?
Я пожимаю плечами. — Возможно.
— Думаю, я тоже бы боялась, если бы была на твоем месте. — Она кладет подбородок на ладонь и начинает барабанить пальцами по щеке, задумчиво смотря на стол. — Держать все это в себе очень трудно, но выпустить это наружу будет еще сложнее.
Я нерешительно киваю, не зная, что сделать или сказать в ответ на эти слова.
— Мы не обязаны делать это сегодня, — говорит доктор Ратледж. — Мы можем двигаться в твоем ритме. Я довольна результатом, которого ты уже достигла.
И я. На то, чтобы добиться подобного результата ушло много времени, но, по крайней мере, это происходит. Я понимаю, что доктор Ратледж права. Понимаю, что рассказать все это будет чертовски тяжело, но больше всего меня пугает то, что произойдет, когда я закончу свою историю. Меня пугает неизвестность. Мне начинает казаться, будто я зашла в тупик.
Я вытираю свои влажные ладони об спортивные штаны, пока не создаю трение, которое заставляет мою кожу покалывать. Вчера Лаклан сказал мне, чтобы я была сильной.
«Быть сильной, быть сильной, быть сильной». Шепчу я себе снова и снова, пока, наконец, не решаюсь поднять свой подбородок и посмотреть на доктора Ратледж. Я надеюсь, что подобные действия показывают мою решимость.
— Я готова продолжить, — наконец, говорю я.
Доктор Ратледж наклоняет свою голову вперед. — Ты уверена?
Я оживленно киваю. — Я расскажу Вам, что происходило дальше.
ГЛАВА 35. ПОТЕРЯННАЯ
Шел дождь. Сотни капель бисером собирались на стекле и медленно стекали, словно слезы. Красный стоп-сигнал бросал свой свет сквозь стекло на мое лицо. Я прислонилась лбом к стеклу и стала наблюдать за происходящим на улице. Прямо напротив меня расположился газетный киоск, в центре которого находился журнал с очередной статьей про Макса на обложке.
Его выпустили под залог около месяца назад, но это все еще была самый обсуждаемый скандал в Маклине. Клиенты отвернулись от него, и доброе имя его компании было запятнано грязью. У каждого были свои мысли и домыслы на этот счет. Большинство считало, что произошедшее - правда, и признавались, что они ни капельки не удивлены. Остальные были потрясены и шокированы. Они просто не могли поверить, что Макс способен на подобное. Но всех их объединяло одно: никто из них не попытался связаться с Максом, не попытался защитить его.
