Последний раз я разговаривала с Лакланом по телефону. Это произошло за два дня до того, как я покинула кампус университета. За два дня до начала летних каникул и моего возвращения в Маклин, где я хотела увидеться в Ланой. Хотя мы общались каждый день, но напряжение между нами становилось все сильнее и сильнее. Учеба в университете оказывала на меня некоторое давление. Лаклан хотел знать, что происходит, хотел мне помочь. Только я не рассказывала ему, что происходило. И я сходила с ума, потому что он ничем не мог мне помочь.
Прежде чем мы закончили телефонный разговор, он сказал мне, что хотел бы увидеться со мной, когда я вернусь. Я ответила: «Хорошо». Он признался, что любит меня. Я сказала, что тоже люблю его.
Но что изменилось между тогда и сейчас? Что сумело так быстро разделить нас?
— Ты в порядке? — спросил Лаклан.
Я моргнула, спасаясь от дождя и прошлого.
— Все хорошо, — наконец, призналась я.
Лаклан все еще не верил мне. Он сделал шаг в мою сторону. — Что произошло?
— Ничего.
— Ты ведешь себя так, словно что-то произошло.
Лаклан уставился на меня в поисках подсказки, которая позволила бы ему доказать свою правоту, и если бы я продолжила смотреть на него, но он бы ее нашел. Он шагнул вперед и протянул мне руку. Я увернулась, словно эта рука была пропитана ядом, и позаботилась о том, чтобы сохранить расстояние между нами. Все это убивало меня.
Лаклан уставил на меня с нескрываемой болью в глазах.
— Ты уже знаешь, что я встречаюсь кое с кем?
Мои слова перемешались с большими и агрессивными каплями дождя, падающими с неба. Лаклан остановился и замер. Он ничего не ответил, и мне поначалу даже показалось, будто он не услышал мои слова. Его глаза сузились, и челюсть сжалась так плотно, что мышцы проступили на его щеках. Он слегка повернул голову.
— Что? — медленно спросил он. Он не повышал свой голос из-за дождя, но я услышала его.
— Его зовут Макс. Я познакомилась с ним летом на вечеринке, которую он устраивал.
Его глаза расширились.
— Лана была со мной, — в спешке продолжила я, — то есть, я хотела сказать, что пошла туда с ней. Она должна была туда пойти, потому что там были ее родители, и ....
Я говорила бессвязно, и сама прекрасно это понимала. Опустошенное выражение, застывшее на лице Лаклана, заставило меня замолчать. Его брови были сведены вместе. Глаза распахнуты, словно он усиленно пытался что-то разглядеть во мне.
— О чем ты говоришь? — спросил он низким голосом.
Я смотрела на него с тоской в глазах. Это все, на что я была способна в том момент.
— Это я... — Он распахнул свое пальто и схватился за ткань рубашки. — Лаклан.
— Знаю, — произнесла я, будто оправдываясь.
— Знаешь?
— Конечно же, знаю! — ответила я. — Я знаю тебя практически всю свою жизнь!
Лаклан покачал головой. — Ты уверена, что с тобой все в порядке?
Я приоткрыла рот, но не издала ни слова. Лаклан заставил меня сомневаться в себе. Он заставил меня почувствовать себя так, словно я схожу с ума. И я ненавидела это.
Затем он открыл для меня свои объятия. С тех пор как Макс появился в моей жизни, я думала, что мне нужен только он.
Но я ошибалась. Они оба нужны мне.
Я охотно пошла в объятия к Лаклану. Он был невероятно теплый, крепкий и солидный. Я заставила себя глубоко вздохнуть и медленно выдохнуть, но это не сработало. Мое дыхание было резким, напоминающим судорожные вздохи. Мне хотелось начать с начала и рассказать ему историю Ланы. Я бы избавилась от боли, засевшей глубоко внутри моего тела. Лаклан бы выслушал меня, и я смогла бы похоронить все свои страхи. Все снова бы стало хорошо.
— Нет, не уверена, — произнесла я в его грудь.
ГЛАВА 36. ЗЕРКАЛО
Мы с Ланой по-разному отреагировали на арест Макса. Я разделила с ней печаль и отчаяние, но это не смогло затащить меня под воду. Внутри меня было слишком много зла и агрессии, которые просто не позволили этому случиться. Она же чувствовала себя ответственной за все это.
Я не виделась Лакланом около недели. Да это и не имело значения, потому что с тех пор все изменилось. На протяжении лета я отлично потрудилась, отталкивая его в самый дальний угол своего сознания, но стоило мне увидеть его, как все мои усилия тут же оказались напрасными. Казалось, словно мою голову зажали в тески. Она стала тяжелой, как будто я была на грани мигрени. Даже сейчас, я методично потирала виски.
