Эликсир теперь явственно полыхнул красным. Реакция прошла по всей колбе, окрасив жидкость в густой алый цвет.
Таким детектор и остался, нахально играя алыми бликами по вытянутому лицу алхимика. Веслав смотрел на него, не отрываясь, словно ожидая, что цвет изменится. Небольшая тетрадь с какими-то записями застыла у него в руках.
— Оно должено работать по-другому? — спросила я и заглянула в красную жидкость. — Веслав? Алло!
— Н-да, — страдальчески выдавил алхимик через пару секунд. — Что-то я напортачил с соком ландыша…
— Что оно показывает? — всполошилась я не на шутку.
— Невероятное, — с убийственно серьезным выражением лица ответствовал этот гад. — Наши отношения не пойдут по линии «убийца-жертва»!
— Дурак, — обиделась я на его смешок, — не смешно.
Но сама уже с трудом сохраняла серьезное выражение лица.
— Так что он все-таки показывает?
Веслав захлопнул свою тетрадь и переложил на другой стол.
— Я же сказал: невероятное… да ладно тебе! Это — цвет надежности, довольна? Значит, мы можем друг другу подставить спину без риска, что в ней окажется нож. Чего ты ждала после двойной миссии в Дружине?
Я пожала плечами и покосилась на тетрадку, которую он отложил.
— Слушай, Веслав… а эта самая идеальная совместимость какой дает цвет?
— А? Зеленый. Вот представь себе — болотный такой оттенок, и я понятия не имею, как это изменить. Это по спектральной формуле, во всяком случае, сам-то я не видел…
Он нервно сгреб колбу со стола и сыпанул в нее дозу коричневых семечек, с виду — простых яблочных. Жидкость опять стала прозрачной.
Я тем временем подошла к крайнему столу, о котором речи у нас еще не заходило. Это был даже не стол, а столик, который от входа было нелегко заметить, и беспорядка на нем было куда больше, чем на всех остальных.
В основном это были тетради или книги, все — раскрытые и набросанные поверх друг друга, все — исчерченные непонятными символами, формулами и диаграммами. С тетрадями чередовались пузырьки с жидкостями разного цвета и плошки с сушеными травами. Над спиртовкой висела железная емкость, в которой что-то выпаривалось.
Этот столик отвечал представлению об алхимиках гораздо больше, чем стерильная лаборатория, так что я невольно заинтересовалась.
— А это что?
— Что? — и с удивлением увидела, что алхимик начал наливаться таким же оттенком, как и его эликсир пять минут назад. — Это? Да так… пытаюсь просчитать один эликсир. Скажем так — давнее хобби.
Вытянуть из него что-нибудь кроме этого не удалось. Веслав в своей решительной манере пресек дальнейшие разговоры и вытолкал меня из лаборатории на кухню пить чай.
За чаепитием он всерьез вознамерился не сказать больше ни слова, так что говорить пришлось мне — и к сплетням тут мы все-таки вернулись. В Отделах все как всегда наперекосяк, недавно объявился маг с редкой стихией электрических разрядов, никто не знает, как его обучать, да и определить, темный или светлый он — не могут, а характер у него как у одного алхимика, так что, видимо, темный. Пока суд да дело — несколько помещений пострадали от молний, а свет гаснет вообще ежедневно. У светлой стихийницы с даром прорицания случился глюк, что скоро придет Повелитель Тени, спасибо хоть, дату не назвала, народ и так за сердце похватался. Правда, Таисия и в прошлом году такое предсказывала…а в позапрошлом — армагеддец пророчила, но это же ничего, да? Андрий из нашего отдела начал специализацию на рунах…
— Тот тип, который наехал на меня у Иcаакиевского собора? — отмер Веслав.
— Этот самый. В общем, теперь от него спасу нет. Исчертил этой дрянью вся и все, даже мне колечко подарил, утверждает, что на нем руна защиты.
Я бы не стала носить, да колечко подобралось очень красивое. Тонкая серебряная вязь, почти незаметная, изображенная черным серебром руна…
— Покажи, — заинтересовался Веслав, протягивая руку поверх стола. — Я немного разбираюсь, так что смогу сказать наверняка.
— Что, и об этом читал? — не удержалась я от смешка. Кольцо с пальца скручиваться между тем не желало.
— Конечно. Руна защиты очень схожа с руной любви, так что если он хотел… да не скручивай, я и так увижу.
