«Пора кое-что сделать», — решил Засиан.
Жрец выбрал одно из деревьев на краю поляны. Оно было больше остальных и стояло под нужным углом к умирающему существу. Дракон развернулся и полетел к твёрдому стволу. Приблизившись, Засиан ударил его хвостом. Раздался оглушительный треск, и дерево раскололась пополам, оставляя зазубренный пень. Верхушка отломилась.
Резкий удар причинил мучительную боль, пронзившую штормового дракона до позвоночника. Скорее всего, сломалось несколько костей. Засиан стиснул зубы и принялся кругами набирать высоту.
Борясь с болью, жрец устремился вверх. Поднявшись достаточно высоко и из-за тумана не имея больше возможности разглядеть что-либо под собой, он развернулся и нырнул вниз.
Нет! — вскрикнул запертый в его сознании Тексириос.
Да, — ответил Засиан. — Ты мне больше не нужен.
Снижаясь, жрец начал произносить последнее заклинание. Стал виден зазубренный обломок ствола, и Менц ринулся к нему. В последний момент Засиан закончил заклинание, высвобождая магические силы. Как только тело дракона налетело на остриё и напоролось на него, жрец разорвал все объединяющие их связи. Сознание человека вернулось в его собственное тело, только что извлечённое из подпространственного измерения, где до этого момента находилось. Когда воссоединение завершилось, жрец оказался в ловушке внутри живота змея.
От сильного толчка Засиана тряхнуло, невзирая на то, что его защищали стенки желудка дракона. Удар почти лишил его сознания, но даже с затуманенным рассудком Менц ощутил ужасную предсмертную агонию, сотрясающую тело Тексириоса. Жрец чувствовал дрожь змея, прекрасно понимая сколь мучительны эти мгновения для дракона.
Засиан приземлился на вершину земляного кургана и по его склону сполз в овраг. Прикосновение сырой почвы к обожжённой коже было приятным. Пошатываясь от боли, Менц встал на колени и посмотрел на плод свои трудов. Тексириос, насаженный на громадный ствол сломанного дерева, слабо вздрагивал. Глаза дракона закатились, и он издал жалобный крик. Засиан наблюдал, как змей старался опереться на ноги, пытаясь подняться и освободиться от шипа. После нескольких неудачных попыток Тексириос сдался и осел на земь, его голова свесилась набок.
— Жрец, — простонал дракон, закрывая глаза. — Ты …заплатишь. — Последние слова змея слились с предсмертным хрипом.
Засиан обождал ещё немного, чтобы убедиться, что дракон действительно умер, затем произнёс заклинание исцеления, восстанавливая обожжённую кислотой в брюхе зверя кожу. Как только заклинание сработало, жрец скрылся в тумане, отправившись на поиски спутников.
* * *
Кашада усмехнулась и принялась выполнять изящные сложные пасы, творя заклинания.
Настигающая её эльфийка сделала ещё несколько шагов и подняла сверхъестественно светящийся меч обеими руками. Приблизившись, она уставилась на женщину-мага радужно переливающимися, молочно-белыми глазами.
Кашаду нервировал этот странный опаловый взгляд. Она едва не потеряла концентрацию, необходимую для колдовства, и шагнула назад, давая себе время завершить заклинание. Женщина полагала разумным держаться подальше от ослепительно сияющего лезвия.
У ног воина, под переплетением папоротников и корней огромного дерева стали сгущаться тени. Щупальца, выползающие из них, уплотнились и потемнели. Корчащиеся отростки, змеями скользнувшие из-под зелени подлеска, обвили лодыжки эльфийки. Та остановилась и перевела взгляд на свои ноги, которые всё плотней оплетали теневые побеги. Щупальца утолщались, становясь похожими на наводящую ужас лиану. За пару ударов сердца они обхватили ноги эльфийки и крепко стиснули её талию.
Кашада улыбнулась, хотя и понимала, что противница не сможет увидеть её лица.
— Не кричи, — посоветовала она. — А то потратишь весь воздух раньше времени. — Чародейка хихикнула и отвернулась.
Аура, окружавшая эльфийку, засияла ярче, причиняя боль глазам Кашады. Свечение вспыхнуло раз, другой. После третьей вспышки мистик почувствовала, как её магия растворяется, и что чёрные щупальца распались и исчезли.
Кашада ахнула.
— Что ты там сказала? — спросила эльфийка, подступая ближе и снова занося клинок.