(Ретроспекция.
Автор взял и походя оскорбил Валеру Петровского… тем, что назвал его рыбинским рожаком… поди так и шенкурёнка – урождённого в славном Шенкурске – можно невзначай назвать архангелогородцем – и получить от него по морде лица…
Петровский был мологжанином…
Если запросить в Межуниверсети по программе «Гео – Кууууукишь» спутниковый снимок – то на экране вашего вычислителя, у слияния Волги и Мологи, на берегу Святого озера с одной стороны, и на краю Великого Мха – с другой – увидим мы все три улицы старинного русского городка…
Была Молога когда-то княжеским городом, потом дворцовой слободой, ежегодно поставлявшая к столу Государеву по 3 осетра, по 10 белых рыбиц и по 100 стерлядей…
А когда в многодетной даже по русским меркам семье таможенного чиновника Петровского родился в маленьком домике с мезонином, что на Сорокиной улице, седьмой сын – была Молога уездным городком Ярославской губернии, герб же имела – под медведем с секирой – «показано в лазоревом поле часть земляного валу, он же обделан серебряною каймой, или белым камнем»…
Откуда же таможня в уездном городке – воскликнет Взыскательный читатель, он что, пограничный, что ли? Да, от Мологи до любой границы полгода скачи – не доскачешь… Да только были в ней две ярмарки: 18 января и в Великий Пост на 4-й неделе в среду. Приезжали купцы из Белозёрска с рыбою и особенно со снятками, из Углича, Романова и Борисоглебска, из Рыбной слободы со всяким мелочным и шелковым товаром; а больше крестьяне с хлебом, мясом и деревянною посудой. Недельные небольшие торги бывали по субботним дням. В конце XVIII века главными двигателями торговли в Мологе были хлеб, рыба, меха; в конце XIX века они вовсе не привозились, а торговали товаром красным, бакалейным и изделиями из меди, железа и дерева.
Вот тут и собирали государеву пошлину – заплати и спи себе спокойно, за прилавком… подойдёт добрый человек, покупщик, постучит батожком по лаптю… откинет сиделец ворот романовского полушубка, наверх поднятого, так что только бороду и видно… а под бородой – висит медный жетон на верёвочке – значит, торговать ему невозбранно – таможней велено…
Слава Богу! и нынче дремлет над широкой, в пол-версты Волгой древний русский городок… и смотрится в прозрачные, как слеза, воды Святого озера Афанасьевская тихая обитель… и мирно живут в нём 5 тысяч человек. По Воскресеньям звучат колокола 6 соборов и церквей, открывают свои двери 5 благотворительных учреждений, заходят усердные провинциальные читатели в 3 библиотеки, звенит весёлая трель звонка в 9 учебных заведениях, в том числе в гимнастической школе П. М. Подосенова – одной из первых в России, при которой имеется даже и сцена и партер для постановки спектаклей. Принимают посетителей Казначейство, банк, телеграф, почта, кинематограф, больница на 30 коек, амбулатория, аптека. Работают в городке винокуренный, костомольный, клееваренный и кирпичный заводы, а также завод по производству ягодных экстрактов.
Обычная жизнь – обычного городка…
И с остужающим кровь в жилах ужасом можно представить… как два раза в год, из мёртвых, леденяще-свинцовых вод чудовищного, рукотворного моря, убившего лучшие пастбища России – да что там! Душу русскую утопившем в болотисто-чёрной воде… Молога показывается на свет. Обнажаются мощенные улицы, фундаменты домов, кладбище с надгробиями…
Мёртвый город мёртвых людей…
Слава Богу – не случилось… упасла Богородица землю Русскую от разорения… а помогали ей… впрочем, об этом попозже…
Да, но жить в Мологе губернскому секретарю Петровскому, на 200 рублей годового жалования, от городских прибытков начисляемого, с таковой оравой – было все-таки невместно… а посему, после рождения Валеры, подал он прошение, чтобы – хотя бы позволили ему работать побольше… Начальство гласу вопиющему вняло – и перевело его, недалече, за 20 вёрст ниже по Волге, в славный Рыбинск…
А чем же он был славен?
Напротив нынешнего Рыбинска, упомянутая в летописях уже в 1071 году – при впадении в Волгу Шексны – вело торг поселение Усть-Шексна… И торг тот был велик и знатен, встречались здесь варяжские гости и шемаханские купцы… во всяком случае, под осыпавшемся бережком рядышком лежали древний норвежский оберег и златой восточный дирхем… Богатела и цвела вольная Усть-Шексна, почти полтысячи лет… Пока первые Романовы не стали прибирать к рукам волжскую торговлю… и напротив старинных торговых городков основывать «слободы» – от слова «свобода» – в которых освобождали жителей от уплаты налогов… Так напротив Усть-Шексны возникла слобода Рыбная, напротив Тутаева – Романовская, да мало ли…
