Полковник только присвистнул: «Ну уж это дудки – у нас приказа o мобилизации боялись… вот как купчихи Островского боялись „жупела“ и „металла“. Боялись, чтобы этим словом не вызвать войны! Если объявлена мобилизация, при наших-то расстояниях – значит война началась! Значит – „Они“ открыли военные действия!…»
«Дай Бог, в добрый час!» – машинально перекрестился Семёнов.
«То-то… дал бы Бог!… – мрачно ответил Линевич. – Ведь я – то знаю: на бумаге и то во всем крае 90 тысяч войска, а на деле – хорошо коли наберется тысяч 50 штыков и сабель.
И снабжение у нас – по единственной однопутной магистрали… на едином волоске висим! Стоит япошкам один только мост через Сунгари взорвать… застучим прямой кишкой.
Одно хорошо – все военные агенты европейских держав единогласно доносят, что Япония может выставить в поле не свыше 325 тысяч! – истово, словно молитву, повторял он – Но ведь япошкам и дома надо что-нибудь оставить?»
«Да как Вы верите таким цифрам? Ведь в Японии народу больше, чем во Франции! Отчего же такая разница в численном составе армии?»
«Нет подготовленного контингента!…»
«Десять лет подготавливают! Мальчишек в школах учат военному делу! Любой школьник знает больше, чем наш солдат по второму году службы!»
«Да пусть его… Вооружение, амуниция – все рассчитано на 325 тысяч!»
«Привезут! Купят!»
«Вздор!… На каком хую привезут? А Ваш флот на что?»
«Эх, батенька… корабли у нас есть, матросы есть, офицеры – тоже есть… пара адмиралов сыщется… вот только флота нет!»
И это было действительно так… то сборище кораблей, которое именовалось гордо Российский Императорский Флот, флотом – не было… даже эскадрой – не было… предательская финансовая политика Витте заставляла – из копеечной экономии – превращать боевые корабли в чистенькие, надраенные, сияющие медью, исключительно ухоженные плавучие казармы…
Экипажи не владели материальной частью! Комендоры не умели стрелять, сигнальщики не знали силуэтов не то что кораблей потенциального противника, а своих… трюмный машинист вполне мог заблудиться в «низах»… а господа офицеры рассматривали свою службу исключительно как закрытый «клЮб» любителей отдыха на море…
Да и на берегу… я не буду говорить о том, что главная база флота в Артуре не имела приличного дока, способного принять броненосец… Флот не имел лоций и карт своих собственных берегов… пользовались картами времён Невельского… хорошо хоть, не Дёжнева… а то бы так и не знали, болезные, сошлась ли Сибирь с земелькой Алясочкой, али как…
Про разведывательное освещение театра военных действий – не говорю… соответствующие японские службы имели подробную картотеку на КАЖДОГО офицера Российского флота – где родился, где крестился, где сейчас проходит службу… черпая свои данные из ОТКРЫТЫХ источников… например, японский консул в Инкоу был постоянным подписчиком артурского «Нового Края», в котором печатались боевые приказы Наместника по армии и флоту…
… В поезде поселилась неясная тревога. Все пассажиры поднялись на ноги.
Местом общего сбора стала «Вагонъ-столовая». По правилам, столовая закрывалась в 11 часов вечера, но тут она была освещена; чай подавался без отказа; поездная прислуга толпилась в дверях; все ждали, что на следующей станции, кто-нибудь из пассажиров (военных и путейцев) узнает что-либо более определенное.
В томительном ожидании миновали два полустанка.
Станция Янчихе. На перроне говорят: была внезапная атака на Порт-Артур, но ничего положительного…
В 4-м часу утра на какой-то станции второго класса Согушань села дама, жена служащего на дороге. Сообщила что Артур едва ли не взят уже, что лично она едет в Харбин вынуть вклад из Русско-Китайского банка, а также забрать, что можно, ценное из харбинской квартиры и потом уже скорее спасаться в Россию.
По ее словам, японцы несколько дней тому назад начали выезжать из городов Манчжурии, но ничего не продавали и почти не ликвидировали дел, a поручали имущество надзору соседей и говорили: «Через неделю, в крайности дней через десять, мы опять будем здесь, но уже с нашими войсками.»
3аявления дамы – вызвали протесты и недовольство. Публика не желала верить ее мрачным предсказаниям и начала расходиться.
