Раскаявшийся - страница 28

Шрифт
Интервал

стр.

Реб Хаим сказал:

— Давно я уже не слышал таких слов. Чем вы предполагаете заняться?

— Я скопил немного денег. Буду молиться, учиться, буду евреем.

— Почему вы зашли именно в наш дом учения?

— Просто проходил мимо. Это случайное совпадение.

— Совпадение? И-и-и…

Вновь я услышал то же выражение, что и в доме старого ребе в Нью-Йорке. Эти евреи не верили в совпадения.

— Совпадение — это случайность, — продолжал реб Хаим после паузы. — Так называемые просвещенные говорят, что весь мир — случайность, но верующий еврей знает, что все предопределено свыше. Совпадение — некошерное слово…

13

Как вы уже знаете, я отрицательно отношусь ко всей светской литературе, но слова Шекспира о том, что весь мир — театр, истинны, они связаны с верой в Провидение. В жизни, как и в театре, главный герой появляется уже в самой первой сцене. Вы приезжаете в незнакомую страну, в чужой город и встречаете там людей, которые сыграют огромную роль в вашей личной драме. Так случилось и со мной.

За обедом я спросил у хозяина, есть ли у него дети. Он вздохнул и ответил, что из тех детей, которыми их с женою наградил Всемогущий, в живых осталась лишь одна дочь, но и она не приносит ему успокоения. Оказалось, что один его сын в 1948 году пошел добровольцем на войну и был убит арабами. Двое других умерли в детстве. Дочь же вышла замуж за ешиботника, но он умер через полгода после свадьбы. Вот уже третий год, как она вдова. Я спросил, чем она занимается, и реб Хаим ответил, что она портниха и живет неподалеку.

В тот же самый момент дверь открылась и в квартиру вошла молодая женщина в платке. Казалось, ей не больше восемнадцати, хотя позже я узнал, что ей минуло двадцать четыре. Одного взгляда, брошенного на нее, было достаточно, чтобы многое понять. Во-первых, она была на редкость красива, такую красоту не получишь никакими ухищрениями, ее может дать только Бог. Во-вторых, она буквально излучала целомудрие. Фраза о том, что глаза — зеркало души, не просто фигура речи. По взгляду можно понять, высокомерен ли человек или скромен, честен или лжив, горд или покорен, богобоязнен или несдержан в желаниях. Ее взгляд выражал все добродетели, отмеченные в «Пути праведника». Увидев меня, незнакомца, девушка остановилась на пороге. Казалось, я испугал ее.

В-третьих, стоило мне только ее увидеть, как я сразу же понял: она та, кто предназначена мне Богом и я не успокоюсь до тех пор, пока она не станет моей женою. Реб Хаим не ошибся: совпадение — некошерное слово. Сам ход событий привел меня сюда, в этот город, в этот дом. Никогда прежде не чувствовал я так явственно руку Провидения.

Молодая женщина, очевидно, тоже почувствовала нечто подобное. Она выглядела еще более смущенной и испуганной.

Я услышал, как ее мать говорит: «Сореле, почему ты не поздороваешься с нашим гостем? Он приехал из Америки».

— Добрый вечер, — сказала Сара, и голос ее напоминал голос послушного ребенка.

— Добрый вечер, — ответил я.

— Сореле, ты уже ужинала? — спросила ее мать.

— Нет, я поем попозже.

— Поешь с нами.

Я надеялся, что она сядет вместе с нами, но женщины в этом доме не ели за одним столом с мужчинами, тем более незнакомыми. За столом сидели лишь я и реб Хаим, женщины ушли на кухню. Судьба вырвала меня из объятий Цили, Лизы и Присциллы и вернула к истинному еврейству, вспоившему нас источнику; судьба вновь поставила меня на путь Торы и чистых помыслов. За прошедшие годы я повидал столько распутниц и обманщиц, что просто забыл о существовании других женщин. Циля и Лиза часто обвиняли меня в отсутствии уважения к женщинам. Но какое уважение я мог испытывать к ним? Циля говорила, что Лоуренс, автор «Любовника леди Чаттерлей», — величайший писатель всех времен. У Лизы я нередко находил порнографические романы. Они обе любили фильмы про гангстеров. Когда бандиты убивали друг друга, они смеялись. Я же не мог смотреть эти сцены без дрожи. Ненависть и кровопролитие всегда вызывали у меня ужас. Циля и Лиза любили омаров. Я знал, что их готовят, живьем окуная в кипяток. Но этих деликатных и утонченных женщин совсем не волновало, что для удовлетворения их прихоти живое существо подвергнут страшной муке. Им нравились пьесы со множеством страшных убийств и прочих кошмаров. И все это называлось искусством, единственной темой которого были насилие и блуд.


стр.

Похожие книги