Я был в таком состоянии, что уже начал высматривать свободное такси. Одно как раз проезжало мимо, я остановил его и сел.
— Куда? — спросил водитель.
Я хотел назвать ему свой адрес, но вместо этого вдруг сказал:
— В аэропорт Кеннеди.
Прислонившись к стенке, я закрыл глаза. В тот момент мне стало понятно, что оставаться в Нью-Йорке — значило бы уступить дьяволу. Если уж я решил порвать с сатаной и его силами, следовало уехать из города.
Я нанес силам зла удар и наслаждался вкусом победы. Нет, мне не нужны ни извинения Цили и Лизы, ни их объятия. Во мне проснулся истинный еврей. Поколения евреев взывали ко мне: «Откажись от этого разврата! Беги от культуры Сталина и Гитлера. Спрячься от цивилизации боен и борделей. Освободись от женщин, которые живут как шлюхи и нуждаются лишь в сексе и поклонении. Держись как можно дальше от всей этой гнусности».
И пока машина проносилась по нью-йоркским улицам, я слышал, как все эти евреи упрекали меня: «Что с тобой? Посмотри, в какой грязи ты оказался. Ты живешь как нацист. Именно такую жизнь они и проповедовали. Это их жены и невесты продавались американским солдатам за плитку шоколада, пачку сигарет или пару долларов».
Подъехав к аэропорту, водитель спросил, какая именно линия мне нужна, и я назвал первую, что пришла на ум. Расплатившись, взяв свой маленький чемоданчик и две книги, я вошел в терминал. Я подошел к служащему, который был свободен, и на его вопрос, куда я лечу, ответил:
— В Израиль!
— У вас есть билет?
— Нет, я хотел бы купить его сейчас.
— Можно взглянуть ваш паспорт?
Я показал ему паспорт, и он спросил, где мой багаж.
— Вот, в руках, — ответил я.
В этот момент мне показалось, что о происходящем со мной я читаю в какой-то книге. Моя жизнь вдруг превратилась в выдуманную историю.
Он протянул мне билет, и я расплатился дорожным чеком. Прямых рейсов в Израиль в то время не было, и я взял билет до Рима, где мне предстояло сделать пересадку. Все оказалось так просто.
Поколения евреев бежали от инквизиторов, палачей, виселиц, костров. И попадали в лапы других врагов, других инквизиторов — на те же виселицы, те же костры. Слава Богу, я дожил до того времени, когда евреи все же обрели собственный дом. Никто меня не преследовал, а на оставшиеся деньги я вполне мог скромно прожить там несколько лет. Я знал, что небо не оставит меня. Возможно, тысячи таких, как я, лелеяли те же мечты, но им пришлось довольствоваться мечтами.
Я хотел сесть в самолет как можно быстрее. Мне было необходимо физически порвать со своей прежней жизнью. В зале ожидания я провел примерно полчаса. Все это время меня не покидали мысли о так странно изменившейся жизни. Я рассматривал других пассажиров. Что их подтолкнуло к путешествию? Что они хотели найти в Риме? Там были итальянцы, были и блондины, явные представители нордической расы. Несколько человек походили на евреев. У всех собравшихся в этом зале оказались свои причины для полета, но я был уверен, что никто из них не испытал моих переживаний. Мой случай казался мне совершенно уникальным. Евреи и прежде уезжали в Израиль, но это были другие евреи, в других обстоятельствах. Я сидел в зале ожидания, пораженный тем, что со мной происходило, недоумевая, откуда же у меня взялись силы, чтобы совершить такой поступок. Конечно, я прошел через множество испытаний, пережил немало опасностей во время войны, но тогда я действовал по необходимости, гонимый голодом и страхом, теперь же я руководствовался только своей свободной волей. Еврей во мне внезапно взял верх над язычником.
Вскоре объявили рейс до Рима. Мое место оказалось у прохода. Я сел, и рядом со мною, у окна, села молодая женщина. Ага! Дьявол продолжал искушать меня. Такова природа вещей. Сатана никогда не отступит, никогда не признает своего поражения. В одной из священных книг утверждается, что даже когда человек умирает, сатана приходит к его смертному ложу и пытается обратить его в атеиста, толкнуть на богохульство. И в этом утверждении куда больше знания о человеке, чем в увесистых томах последователей Фрейда, Юнга или Адлера.
