— Конечно, нанята, — ответила циркачка. — То есть… если тебе действительно нужна работа.
— Нужна, — подтвердила девушка. — И еще я должна найти, где жить.
В первый раз показалось, что Дженни, поглощенная собственными проблемами, задумалась над проблемами Орлены.
— Ты хочешь сказать, что не можешь остаться с Терри? — спросила она.
— Терри не должен знать, что я здесь, — быстро ответила Орлена. — Это важно, Дженни.
Видя, что танцовщица собирается задавать вопросы, девушка добавила:
— Я не хочу обсуждать причину, но я должна как-то замаскировать себя. Возможно, надеть очки или вуаль.
Дженни окинула ее взглядом и через минуту проговорила:
— У меня идея. Если ты действительно не хочешь быть узнанной, то мы можем тебя полностью замаскировать.
— Как? — нервно спросила Орлена. Девушка вдруг представила, что ее покрывают гримом, как клоуна.
— В гардеробной есть очень милый костюм венецианской дамы, и в этот костюм входит маска.
Орлена ахнула.
— Замечательно, Дженни! Это именно то, что нужно, маска на глазах, чтобы никто меня не узнал.
Костюм превзошел все ее ожидания.
Кроме маленькой черной маски, окаймленной кружевом, чтобы спрятать лицо, имелась и традиционная кружевная вуаль, а волосы можно было скрыть под щегольской бархатной треуголкой.
Платье было красного цвета, и хотя Орлена знала, что оно сшито из дешевой ткани и вышивка на нем очень грубая, публике оно казалось чрезвычайно роскошным и эффектным.
Когда девушка надела его, уже подогнанное под ее очень тонкую талию, она подумала, что никто, даже Терри, ее не узнает.
Однако, вспоминая о Терри, Орлена поняла, что боится вовсе не брата, а кого-то совсем другого.
Но потом сказала себе, что беспокоится зря.
Вряд ли граф когда-нибудь снизойдет до посещения Амфитеатра Астли и, уж конечно, не заподозрит, что она — пианистка в одном из конных номеров.
В тот первый день, когда они закончили репетировать и решили насчет ее костюма, до вечернего представления оставалось совсем мало времени.
— Мне бы не хотелось надоедать, — робко сказала Орлена наезднице, — но я должна найти себе какое-то жилье.
— Считай, что уже нашла, — весело ответила Дженни. — Шикарным это место не назовешь, но, во всяком случае, сегодня ты можешь переночевать в моей берлоге. Я знаю, у хозяйки есть свободная комната. Размером она чуть больше чулана, но по крайней мере тебе не будут угрожать Бродячие Ромео!
В тот момент Орлена не поняла, что это значит.
Но уже в ближайший вечер ей пришлось столкнуться с этими мужчинами, которые вечно болтаются за кулисами, ожидая конца представления, чтобы пригласить артисток поужинать.
Орлена знала, что, если бы не Дженни, она была бы до смерти испугана.
Иногда эти Ромео бывали пьяны и агрессивны, иногда они приезжали в цирк, чтобы найти совсем другого рода развлечения.
Обычно они ходили по коридору, заглядывали в двери уборных, всем надоедали, и ничто не могло их остановить.
Дженни обращалась с ними твердо и с такой решительностью, которая вызвала искреннее восхищение Орлены.
Вместе с тем девушка благословляла свою маску, считая более разумным не снимать ее, пока даже самый упорный Ромео не покидал Амфитеатр.
В следующие несколько дней Орлене пришлось многое узнать.
Комната, добытая ей Дженни в том доме, где циркачка снимала жилье, и правда оказалась маленькой и неудобной, а грязное окно впускало очень мало воздуха.
Но Орлена знала, что сама бы она ничего не нашла, и была только благодарна Дженни, что та взяла ее под свое крыло.
Их квартирная хозяйка, краснолицая толстуха, попивающая джин, была добродушной женщиной и за отдельную плату охотно готовила им ужин после представления.
Орлена думала, что такая привлекательная девушка, как Дженни, каждый вечер ездит ужинать в рестораны, но выяснилось, что это не так.
Нет, конечно, всегда находились мужчины, желающие ее пригласить, но они считали, что купленная еда дает им право потребовать от циркачки другие услуги, и Дженни отказывала им с резкостью и достоинством, которым Орлена завидовала.
— Я скучаю по твоему брату, — однажды тоскливо молвила артистка.
Орлена смутилась. Ей было неловко, что Терри так быстро переметнулся к балерине.
