— Пожалуй… я… поднимусь наверх и покажусь… графине, — молвила она тихим, нерешительным голоском.
Орлена обращалась к герцогине, но ответил граф:
— Уверен, моя матушка хотела бы на вас посмотреть. Она уже поставила меня в известность, что горячо одобряет мою новую обязанность.
Девушка взглянула на него, чтобы понять, нет ли в его словах сарказма, но убедилась, что граф говорит искренне, и почувствовала внезапный прилив теплоты к нему. Она повернулась было к лестнице, потом заколебалась и направилась обратно к герцогине.
— Я хочу еще раз поблагодарить вас, мадам. Вы были так добры… так добры.
— Я получила огромное удовольствие, милое дитя, — ответила герцогиня, и, не глядя больше на графа, девушка побежала наверх.
Только позже, во второй половине дня, эта радость, которую Орлена испытывала от своих новых туалетов, была омрачена леди Аделаидой.
Она не появилась за ленчем, и Терри тоже, и Орлена, сидя за столом с графом и герцогиней, поймала себя на том, что совершенно естественно рассказывает о своей жизни в Йоркшире и о том, как они были вынуждены есть кроликов, пока им не опротивела крольчатина, потому что не могли позволить себе ничего другого.
— Это напоминает мне то, что я испытал, когда был в армии… — начал граф.
Даже у герцогини нашлась история о лишениях и голоде, и в результате Орлена наслаждалась едой больше, чем она считала возможным.
Правда, она все равно побаивалась графа. Время от времени в его голосе проскальзывала та насмешливая нотка, которая заставляла ее чувствовать себя очень маленькой, или сарказм, заставлявший ее вздрагивать. Но граф был настроен вполне миролюбиво, и когда он оставил их после ленча, герцогиня сказала:
— Я никогда не видела Блера таким добродушным. Возможно, он все-таки обдумывает пожелание своей матери относительно того, что ему следует остепениться и жениться.
— Жениться? — воскликнула девушка.
— Вообще-то это секрет, — объяснила герцогиня, — но наши семьи пришли к согласию, что ему следует жениться на Аделаиде. Это ее второй сезон в Лондоне, и теперь, когда она, так сказать, освоилась, моя дорогая подруга графиня сочла целесообразным пригласить нас к себе, чтобы молодые люди получше узнали друг друга.
Орлена молчала.
— Конечно, — продолжила герцогиня, — Блер на восемь лет старше Аделаиды, зато они знакомы друг с другом с детства, а на мой взгляд, самое важное в любом браке — равное происхождение и общие интересы. — Улыбнувшись своим воспоминаниям, она добавила: — Так было у нас с мужем, и, конечно, Аделаиде очень пойдут бриллианты Алверстона.
— Я в этом уверена, — выдавила Орлена.
Непонятно почему, но ей показалось, будто солнце спряталось за тучей, и комната внезапно потускнела.
Герцогиня сказала, что собирается навестить друзей, и оставила Орлену одну.
Девушка тотчас пошла искать секретаря графа, мистера Гревилла, полагая, что это тот человек, кто может помочь ей найти, что ей нужно.
Орлена уже знала со слов графа, что комната секретаря находится возле библиотеки.
Лакей открыл ей дверь, и, войдя внутрь, девушка увидела мистера Гревилла за письменным столом в окружении шкафов и ящиков с документами. Там, где не было шкафов, на стенах висели карты разных поместий графа.
Секретарь встал, когда Орлена вошла и нервно спросила:
— Я… я вам не мешаю? Его светлость сказал, что я могу попросить у вас… все, что мне… потребуется.
— Буду рад вам помочь, — ответил мистер Гревилл.
Ему было лет тридцать пять, и что-то в его внешности наводило на мысль, что он одно время был солдатом.
Позже Орлена узнала, что ее догадка верна. Она пересекла комнату и села возле стола.
— Думаю, Терри уже задавал вам бесчисленные вопросы, — начала девушка.
— Ваш брат сейчас полностью занят своей экипировкой. Он намерен соперничать с самим Бо Бруммелем[1] и полон решимости приобрести лошадей, рядом с которыми, он надеется, лошади его светлости покажутся армейскими мулами!
Орлена засмеялась.
— Терри всегда был честолюбив.
— О да, — согласился мистер Гревилл. — А каковы ваши мечты, мисс Уэлдон?
— Я мечтаю о книгах. Я хочу купить или взять на какое-то время множество книг, — ответила Орлена, — и еще я хотела спросить, нельзя ли мне поиграть на фортепиано? Конечно, если это возможно и никого не потревожит.
